Солнечные стрелы

Ах, сказал он наконец. Милорд предпочитает более высокое искусство. Возможно, он хочет женщину? Эсториан, словно рыба, вытащенная на берег, несколько раз открыл и закрыл рот.

Я не нуждаюсь ни в ком. И ни в чем. Слуги недоверчиво переглянулись. Они, кажется, решили, что их повелитель сошел с ума.

Потом, сказал он, поднимаясь. Позже. Может быть. Я вам дам знать. Это, кажется, немного их успокоило. Разумные речи приятны любому человеческому существу. Но сам он вовсе не чувствовал себя в полном здравии. Стоя в мелком купальном бассейне, он ощущал жгучее желание что-либо выкинуть. Может быть, пробежать нагишом через весь город.

Кундри'дж, сказал он. Кундри'дж-Асан. Они глазели на него в асанианской манере, искоса, угольками глаз.

Я сыт по горло, закричал он на них, адресуя, впрочем, свой крик к отсутствующему лорду Фиразу. Я ухожу! Сейчас самое время навестить Кундри'дж-Асан. Это как раз тот самый сорт, который мне нужен!

ГЛАВА 18 Корусан прожил всю свою сознательную жизнь в замке оленейцев Кунзеране, расположенном к северу от столицы Асаниана Кундри'дж-Асан. Он, конечно, выезжал за крепостные стены вместе с молодыми братьями по мечу на охоту, или размяться, или совершить покупки в небольшой деревенской лавчонке, но никогда не удалялся от замка на расстояние, превышающее полдня пути, и никогда не имел счастья лицезреть улицы города, именуемого сердцем Золотой империи. На границе Оленея с другими землями в глухом лесу имелось одно местечко, которое он любил посещать в погожие летние дни. Он предпочитал ездить туда в одиночку на сенеле, который прекрасно помнил дорогу и получал от этих экскурсий немалое удовольствие. Сейчас, въезжая под сень раскидистых деревьев, он заметил фигуру всадника, явно ожидающего его. Судя по плащу, вуали и парным мечам, это был один из братьев, но осанка и пылающий взгляд говорили, что перед ним вождь. Корусан ощутил укол недовольства, но подавил его. Он не поднял вуаль и не промолвил ни слова. Вождь толкнул своего жеребца, подстраиваясь к аллюру Корусана. Некоторое время всадники скакали молча, бок о бок, уклоняясь от пролетающих над головой ветвей. Странное соседство тяготило Корусана, разрушая очарование уединения. В полном молчании они доскакали до места. Это была поляна с развалинами каменного строения, скорее всего, бывшего пограничного форта. Часть разрушенной стены и плиты пола поросли ползучими растениями, которые покрывались цветами весной и отягощались сладкими плодами осенью. Стояло лето, цветы отцвели, плоды были мелкими и зелеными, но их сочная зелень все равно радовала глаз. Пригодная для питья вода искрилась в подмывающем стену потоке, поляна была покрыта манящей сенелей травой. Это было идеальное место для отдыха от скучных и суетных служебных обязанностей. Корусан раз или два брал сюда Мерида, но по молчаливому уговору эти прогулки друзьями не афишировались, и потому появление вождя на столь укромной тропе вселило беспокойство в его душу. Вождь, спешившись, ослабил подпругу своего жеребца, расстегнул пряжку уздечки и пустил красавца пастись на привольный лужок. Сдвинув вуаль и откинув капюшон, он с наслаждением помотал головой. Его белокурые волосы, скрученные в тугие колечки, напоминающие шерсть деревенской овцы, даже не xeknumskhq|. Он попытался взъерошить их растопыренной пятерней.

Ах, выдохнул он, я уже и забыл, как все это выглядит. Корусан медленными движениями разнуздал сенеля и, хлопнув его по крупу, взялся за свой капюшон. Присутствие вождя сковывало его, иначе он по-другому выразил бы свою радость. Он не раскрепостился даже тогда, когда вождь скинул рубаху и, развязав тесемки на брюках, пошел босиком в воду ручья. Вождь долго молчал, погрузив руки в быстро бегущий поток, потом искоса поглядел на Корусана.

Я шокирую тебя, мой юный принц?

Это зависит от того, чего вы хотите добиться.

У тебя всегда были безупречные манеры, вздохнул вождь. Ты больший оленеец, чем сами оленейцы.

Это упрек?

Нет, сказал вождь. Юноши всегда скрупулезны. Это обеспечивает им будущее.

Мне иногда кажется, что я хороший объект для насмешек.

Мой юный принц чем-то задет?

Нет. Он умело сложил плащ и снял обувь. Вода была обжигающе холодна. Он не стал ждать, пока ступни онемеют, быстро ополоснул лицо и выскочил на горячий песок. Потом сел, обхватив руками колени, искоса наблюдая за вождем. Вождь, омыв лицо и шею, вышел из воды и сел рядом с Корусаном. Откинулся на спину и, шумно выдохнув, сказал:

Утром я еду в Кундри'дж-Асан. Корусан ничего не ответил.

Прежде чем стать вождем оленейцев, продолжал вождь, я был капитаном гвардии Золотого дворца. Я едва не достиг четвертого разряда, когда погиб Ганиман. Теперь появилась возможность вернуть все свои регалии.

Я слышал, уклончиво сказал Корусан. И слышал также, что дюжина наших братьев выехала из Кундри'дж-Асана под началом регента.

Да, подтвердил вождь. Они сейчас в Индуверране и будут сопровождать императора в столицу. Сердце Корусана тяжело забилось.

Так, сказал он. Значит, он приезжает?