Солнечный дождь из черной дыры

– В этой квартире всегда гостей много было, – продолжала Мария Николаевна. – Это моих родителей квартира. Дом старый, квартира большая, здесь даже какое-то время коммуналка была. Потом её как-то быстро расселили. Мой папа видным инженером был, поэтому нас, так сказать, расширили. Я здесь родилась и жила с родителями. Когда с Александром Фёдоровичем познакомилась, замуж вышла, мы с ним из Москвы уехали. Он у меня такой деятельный всегда был. Ураган! На одном месте не мог долго сидеть. Поэтому и профессия у него – геолог. Где мы только не жили. Всю Сибирь исколесили. Ромке довелось страну посмотреть. А как Стасик у нас появился, мы на юге осели. Захотелось солнца, фруктов. Стас, кстати, терпеть не может, когда его Стасиком зовут, не солидно. Не говорит, но я-то вижу, как в глазах молния сверкнёт. А мне так хочется ласково его называть.

– Тяжело вам одной с тремя мужчинами было? – спросила Юлька.

– Нет, они у меня самостоятельные. Мальчишки! К столу! Всё готово, – крикнула Мария Николаевна.

На кухню ввалились мужчины. И вполне приличного размера кухня сразу стала тесной. Александр Фёдорович уместно смотрелся бы где-нибудь на пике Эльбруса. Под стать ему и жена. На соседнем пике поменьше она быстро организовала бы сытный суп с тушёнкой и чай с малиной, чтобы покоритель Эльбруса ангину не подхватил. Юлька улыбнулась своим мыслям, и у неё засосало под ложечкой от голода.

* * *

– Я как королева всегда жила под заботой таких кавалеров, – продолжала рассказывать про своих мальчиков Мария Николаевна. – Стасик – это же просто воплощение материнской мечты, а не ребёнок. Он такой спокойный, здравомыслящий, ни разу слова грубого от него не слышала, обязательный, всегда у него порядок в комнате, в вещах. Оценки прекрасные. Учителя его любили. Я в школу только за похвальными грамотами ходила. Вы не поверите, из-за чего я переживала, пока он рос! Я волновалась, что он максималист! Я боялась, что он в жизни будет слишком требователен к себе. И он действительно такой. Так что все седые волосы на моей голове – это заслуга вот этого шалопая.

Она, шутя, отвесила мягкий подзатыльник Юлькиному начальнику.

– Вот за ним глаз да глаз нужен был. Ромке, видимо, гены деда достались. Как он нас не взорвал, до сих пор удивляюсь. Всё время что-то придумывал, изобретал.

Мария Николаевна вспомнила собаку-инвалида с колесом вместо ноги. Бедное животное сбила машина. Ромка приволок собаку домой, заднюю ногу ей пришлось ампутировать. К врачу её возил, научился уколы колоть, в общем – выходил. А потом смастерил ей колесо вместо ноги. Собака прожила у Сергеевых всю свою собачью жизнь, прекрасно бегала на трёх ногах, а по праздникам носила ненавистное ей колесо. Потом вспомнили взорванный пятиклассником Сергеевым стол в учительской. Классная на всю жизнь запомнила неудавшийся фейерверк, подготовленный в честь её дня рождения любимыми учениками. Автором взрывной смеси, конечно, был Ромка Сергеев. Александр Фёдорович возражал, говорил, что жена помнит только проколы, а победы в олимпиадах по физике, химии и математике забывает. А он помнит! И как мальчишки ему в гараже всегда помогали, а как на байдарках сплавлялись…

Юлька смеялась и чувствовала, будто давно знает Сергеевых. Время бежало незаметно, и очнулась она очень поздно.

– Мне же в гостиницу пора! Простите, что я так загостилась!

– Какая гостиница, – успокоила её Мария Николаевна. – У нас места достаточно, мы вас никуда не отпустим.

Юльку устроили в гостевой спальне, так они называли обычно пустующую комнату. Роман Александрович улёгся в гостиной, в которую выходила дверь Юлькиной комнаты. Когда все уснули, Юлька случайно в приоткрытую дверь подслушала разговор матери с Романом.

Мария Николаевна пришла к сыну и уселась с краю к нему на диван.

– Ромка, мне понравилась эта девочка. Она показалась мне очень искренней.

Роман заворочался, заворчал, а потом вполне чётко сказал:

– Мам, ты неправильно всё поняла. Она девушка Стаса. Он её любит.

Мать немного помолчала.

– Тогда ты должен уступить, – грустно сказала она. – Ты старше, сильнее, Стасику так много досталось в жизни…

– Да я ни на что не претендую, мам, – нетерпеливо перебил её Роман. – Просто маленькая девочка, нигде никогда не была. Я её выгулял по Москве. Не хватало ещё, чтобы она потерялась в незнакомом городе, а я бы её искал.

– Бедный мой мальчик, – не обратила внимание на ворчанье сына Мария Николаевна, – я же вижу, как ты на неё смотришь.

Она вздохнула и ушла к себе. Юлька села в кровати, сердце вдруг забилось сильно-сильно. Чтобы на корню задушить появившееся ожидание чего-то волшебного, Юлька стала вспоминать, как Сергеев смотрит на Катю, как она сидела у него на коленях. Этого Мария Николаевна не видела! Теперь Юлька не могла спать от злости. Нашёлся добродетель, выгулял маленькую дурочку по Москве! Заснула Юлька только с первыми лучами солнца.

* * *