Солнечный ход

Жил-был на свете муравей,который был других храбрей.Он был храбрее потому,что жить решился по уму,и, показав усы инстинкту,он опрокинул пива пинту,и, закусивши стрекозой,слегка нездешний и косой,умывшись божьею росой,пошел веселый и босойгулять нетореной дорожкойот суеты и скучных дел,махнув на них мохнатой ножкой,смел все, чего всегда хотел.А именно: купаться в луже,за тлей гоняться в лопухах,лохматить спину по-верблюжьии петь о птицах и зверях.Жизнь стала в радость.

Воля, счастье,свобода, нега и простор,как пазл, разрозненные части,вставали в новый кругозор.А муравейник жил, как прежде:пилил дрова, кормил овец,оборонялся. «Дети, ешьте!» —кричал заботливый отец.И в их взрастаньях, угасаньях,смертях, рожденьях, суетеходили слухи о скитаньяхв потусторонней красотегероя, бросившего норыотцов и прадедов своих.Он видел небо, видел горыи написал немало книго том, что смелость – не наука,а путешествие – не цель:«У нас одна на всех разлука,

одна на всех наружу дверь.Она откроется однаждысама, не надо торопить.Не утолить при жизни жаждыи не продлить земную нить».

Секрет пророка

Какое время ни возьми —всегда кончается эпоха.И оттого живется плохо,и много суетной возни.А если нам от звеньев техвремен немного отдалиться,то выясняется, что длитсяцепь одинаковых потех.Она одна – от время оно.Одна за все, одна на всех.Всегда предчувствие конца,как предначертаность начала,земных пророков удручало

лукавой колкостью венца.

Источник

На земле происходят события —войны, кризисы, крахи систем,корпораций. Я силой наитияотвлечен от неправильных тем.Есть задачи важней, чем события,чем падеж, чем всемирный дележ.Даже если средь крови пролитияты, как щепка, по лужам плывешь.Есть задачи из дали заоблачной,из безветренной выси времен:наблюдать на земле нашей крошечнойрифмы ликов и блики имен,глядя в свет ее встречный, направленныйиз бескрайних, зыбучих ночей,узнавать, в новых образах явленный,отраженный источник лучей.

Трудно быть Богом?

Трудно быть йогомв православном храме.Трудно быть рогомизобилия в женской бане.Трудно быть стогомсена, в котором людигромко хохочут, хватая друг друга за муди.Трудно быть сокомберезовым на исходевесны, который уже бродит,становясь гуще и горшеслезы сосны.Трудно быть итогом, чертой,приговором, пулей,последней пчелой,к закату летящей в улей.Богом не трудно. Чего там осталось Богу?Лечь на завалинке, гладя больную ногу.

Реальность и мечта