Солнечный змей (СИ)

- И почему я не толковый маг… – тяжело вздохнул Речник, заглядывая в кувшин с прошлогодней мвенгой. Свежую готовить ещё не начинали – и богам ведомо, начнут ли в этом году вообще, если не пойдут настоящие дожди. Весь Улгуш сейчас ходил подавленный, и украшения бесполезно сохли на горячем ветру, – день плодов Чинпы так и не настал.

- Это ещё не погибель, Фрисс, – прошептал Нецис, на мгновение сжимая его ладонь. – Чинпа – малая потеря…

- Если так пойдёт и дальше, то отменят и большую охоту, – пробормотал кто-то из старших крыс, перебирая шерстинки своей накидки. Она сшита была из шкуры, мех которой казался Фриссу очень знакомым.

- Это едва ли, – покосился на него Кьонгози. – Крылатые тени едят не чинпу, и плодятся не от неё. Охоту объявят со дня на день, вестник, верно, уже в пути.

- Большая охота! – мечтательно вздохнул Тингиша, взбираясь на спину Алсага. Кот и ухом не повёл. Крыса, взволнованно шевеля усами, смотрела, как Речник ест. Фрисс думал про себя, что до темноты придётся ещё не один раз поведать о гнилом городе и его тварях – и о том, как Речник выстоял против «повелителя мертвецов»…

- Водяной Стрелок, ты охотился когда-нибудь на крылатую тень – на Квэнгина? – спросил Тингиша, устраиваясь поудобнее на спине кота. Речник поперхнулся.

- Та-а… – протянул Некромант, перехватывая его руку. Крыса юркнула за спину Нециса, испуганно сверкая глазами.

- Мой друг – Квэнгин, – процедил Фрисс, до белесых костяшек сжимая кулак. – Хвала богам, что вы хоть себя не жрёте!

- Укка-укка… – Призыватель выглянул из-за Некроманта, растерянно моргая. – Никак не может быть, чтобы твой друг был крылатой тенью. Когда Квэнгин видит знорка, он немедленно разрывает ему горло и выдирает внутренности. Квэнгины всегда сначала едят внутренности и глаза, так им нравится. Никогда не было, чтобы знорк дружил с крылатой тенью. Они очень-очень злые.

- Ушш! – Кьонгози поднял лапу, призывая к молчанию, и обвёл взглядом притихших крыс. Здесь, как думал Фрисс, собралось не меньше сотни Призывателей, крупных и мелких – нежданный приём гостей, похоже, заменил им отменённый праздник. Но всё равно у длинной циновки, расстеленной на каменном полу, были и пустые подушки – явились не все. Речник посмотрел на стол и еле слышно хмыкнул – он очень вовремя взял себе кусок рыбы, на блюде, где она только что лежала, уже и костей не осталось – и последнюю каплю рассола из-под ползучих грибов только что слизнул какой-то крысёныш.

- Нет ничего приятнее, чем видеть вас всех под этими сводами, – Кьонгози поднялся на задние лапы и взмахнул хвостом, и все Призыватели зашевелились, поднимаясь с подушек. Нецис положил руку на плечо Речника, удерживая его на месте.

- Нет ничего приятнее, чем видеть, как вы все едите и пьёте за благосклонность богов и процветание нашего рода, – продолжал Кьонгози. – И приятно будет ждать дня Джинбазао, чтобы снова увидеть всех вас. Но сейчас нам суждено расстаться. Хвала Укухласи и Всеогнистому!

– Хвала! – нестройно отозвались крысы. Алсаг вскинулся и растерянно зашевелил ушами, глядя, как белый поток исчезает за дверью. Фрисс и глазом не успел моргнуть, как у пустого стола остались всего шестеро Призывателей – сам Кьонгози, двое старейшин, Кикора, Тингиша, так и отсиживающийся за спиной Нециса, и ещё одна крыса, с которой Речник не успел познакомиться.

- Хорошее угощение, уважаемый Кьонгози, – склонил голову Нецис. – Спасибо тебе.

- У нас редко бывают гости, особенно в глубоких залах, – Призыватель снова сел на подушку. – А гости-коатеки сюда не заглядывали с тех пор, как из Улгуша уплыл последний корабль с рудой. Я смотрю на вас – кажется, боги сжалились, и недуг вас оставил… что же, это очень хорошо. Удивляет лишь одно…

Тингиша осторожно выбрался из-за спины Нециса и сел на край подушки поодаль от Речника, но исподтишка всё же разглядывал его – и Фрисс тут же захотел найти и надеть доспехи. Да и перевязь с мечами лучше положить под рукой…

- Что же? – Нецис, как мог, скрывал настороженность, но глаза его слегка сузились.

- То, что видел Тингиша на твоей груди – впрочем, все мы это видели, – усы Кьонгози не дрогнули. – Знак Гелнагзота, высеченный на коже. Тот, кто носит его, может приказать камню полететь, а туче – упасть на землю, может послать реку вспять, а из воздуха сковать мост. Удивительно, что Гелнагзоту понадобились наши прижигания и притирки – отчего бы не велеть спорам не врастать в живые тела, или врастать к великой пользе живых?

Фрисс сдавленно охнул и отстранился от Некроманта, глядя на него во все глаза. Крысы навострили уши. По лицу Нециса пробежала судорога, он прижал ладонь к груди и опустил взгляд.

- Не удивляйся, о Гелнагзот, что мы распознали тебя, – теперь в голосе Призывателя слышалась тревога. – Знак этот не каждый день видишь… а мы всегда считали, что собирать знания – почётно, а быть невежественным – позорно. Если что-то заставляет тебя опасаться…

Некромант хмуро посмотрел на него, и Кьонгози замолчал.