Солнечный змей (СИ)

- Тут живёт много чёрных стай, они часто грызутся. Я видел, как стая разорила чужое гнездо. Мы подстрелили там одного – это была хорошая добыча. Я отошёл подобрать стрелу и нашёл там Квэнгина – такого мелкого, что у него ещё не развернулись крылья. У них мех вырастает не сразу – сначала торчит клочками, будто его щипали… Чужих детёнышей тени едят, очень рады такой еде, но этого порвать не успели. Я посмотрел его крылья – у него не было язв. Нельзя было убить его, мы посмеялись и решили забрать с собой. Я попросил Укухласи уберечь его от хоки, мы проверили всё у огня, в хижине – язв не было. Он ел рыбу и пытался говорить со мной. Они умеют говорить, пока хока не съедает их разум, но плохо – клыки мешают. Я учил его…

Теукитла ненадолго замолчал, вытряхнул из мешочка стебель, заполненный чем-то вязким, и сунул в рот.

- Я назвал его Дхили, – речь южанина из-за стебля стала невнятной, но он очень старался говорить чётко. – Многие ходили смотреть на него и смеялись, а другие говорили, что он порвёт мне горло, если я не сломаю ему клыки. Я давал ему только рыбу и травы, ни капли крови, никогда не давал ему сырого мяса. Он научился ловить рыбу, летая над озером. У них удобные когти – нам таких не отрастить!

- Он научился летать? – спросил Речник, скрывая волнение. – Кто его учил?

- Этому они сами учатся, – отмахнулся Теукитла. – Это в их крови. Как и их вера. Я учил его молиться Укухласи и Всеогнистому – но тени почитают коатекских богов, тёмных владык смерти.

- Маровита, Туманного Стража? – тихо спросил Фрисс, и южанин удивлённо мигнул.

- Этот был главный, да, – закивал он. – У вас страшные боги, о коатек. Странно, вообще, сидеть у костра рядом с коатеком. Старики говорят – все вы пахнете кровью, а ты не пахнешь. Дхили не испугался бы тебя. Он хорошо видел людей… и тех побережников он тоже видел насквозь, один я как будто Джеллита тогда напился… А-ай, квамзога!

Выругавшись, он сам вздрогнул и опасливо посмотрел вокруг – кто слышал? Виновато покосился на Речника, вернул в рот оброненный стебель и продолжил рассказ, глядя в сторону.

- Он тогда был уже большой, красивый, сильный – меня мог поднять, не охнув. Мы рыбачили на том берегу, напротив Мвенге, поставили там шалаш. К нему пришли путники – торговцы с побережья, принесли всякий вздор, от которого крысы без ума, я выменял на рыбу десяток бусин и оставил гостей на ночь. Дхили не говорил с ними – ушёл на плот. Я думал – он смутился из-за чужаков, они так на него таращились… А утром их главный сказал – продай нам этого демона, повезёшь домой половину нашего товара. А-ай, квамзога! Отчего я не позвал тогда крыс с охотничьей тропы?! Отчего не позвал подмогу?!

Он качнулся из стороны в сторону, как менн, танцующий на хвосте. Речник схватил его за руку.

- Ты ведь не продал его, правда? – выдохнул он.

- Я прогнал их всех тогда, словами и палкой, – оскалился южанин. – Все они ушли, ругаясь. А вернулись ночью, когда я спал.

Он резко выдохнул сквозь стиснутые зубы.

- Забрали всю рыбу, забрали копья и стрелы, всё забрали – и Дхили сгинул в ту ночь. Я лежал утром в грязи, с разбитой головой, Призыватели подобрали меня. Дхили не было нигде, ни живого, ни мёртвого. Они забрали его, чужеземец, уволокли с собой, как пук листьев, – лучше бы они меня забрали!

Он замолчал. Молчал и Фрисс, и сердце колотилось у него под горлом, громко и часто.

- Сколько лет прошло? – тихо спросил он. – Это давно было?

- Сейчас седьмой год, – норси пощупал когда-то разбитый затылок и поморщился. – Я дошёл до стены леса, до Хукуфаджаа. Их там видели, видели и пленника. Стражники с рыжей кожей… А-ай, квамзога! Если бы я так ловил рыбу, как они опасных тварей – я бы с голоду опух! Дхили пропал там, больше его не видели. Если бы я нашёл тех чужаков, я живыми скормил бы их грибам. Знать бы, куда они увели его, что с ним теперь… Инмес, ты говоришь? Он называл другие имена? Говорил, откуда пришёл к тебе?

- Он из Великого Леса, – покачал головой Фрисс. – Не рассказывал ничего, только дрожал. Я бы тоже не захотел вспоминать, как был в рабстве. Жаль, что я не видел тех, кто его там держал. У нас нет ползучих грибов, но рабовладельцев мы не щадим. Скажи, что он любил, кроме рыбы? Я привёз бы ему что-нибудь отсюда…

- Он спал в листьях Арлакса, – ответил, помедлив, Теукитла. – Ему нравился запах. Привези ему листьев, пусть он сплетёт себе гнездо. Если хочешь, спроси, помнит ли он меня. Я ему дурного не делал, ему не на что злиться. У вас, на вашей Реке, добрый народ, если Дхили поладил с вами, в наши земли ему ни к чему возвращаться – тут много зла. Но всё-таки скажи, что я жив, и мои сыновья живы. Мне радостно было услышать, что он нашёл хороший дом – может, он тоже порадуется.

- Я скажу, – пообещал Речник, разминая в пальцах лист Арлакса. Терпкий запах ударил в нос.

- Ты сказал, что у Инмеса не было язв, – он снова посмотрел на южанина. – Он не болел хокой. Ты видел много Квэнгинов, когда охотился. Часто ты видел тех, у кого нет язв?

Теукитла покачал головой.