Солнце в рюкзаке

Утром прекратилась мерзкая морось, кусты распрямили ветки, выпрямилась примятая трава. Ночью все казалось серым, но под солнцем высветилось серебром. Небо, в которое вертолет утащил Тайта, было цвета алюминиевой ложки. Я мельком подумал – его, наверное, уже нет в живых.

Раздумывать дальше мне не дал Квоттербек. Он запряг нас с Лайном проверять оборудование, оружие, пересчитывать припасы, и мы битых два часа рылись по рюкзакам и сумкам и раскладывали так и сяк различные приборы и банки.

Оказалось, что третья линия почти полностью лишила нас медикаментов – осталось несколько ампул с реактивами для смеси плазмы и крови, бинты и иглы. Стимуляторы закончились, закончился разряд микрохирурга, не было энергии на диагностах – все сожрала броня Лайна.

Броня Лайна извела заряд «Иглы», кормить ее было нечем. Все, что осталось в норме, – это наши шлемы и персональный «Аттам» Квоттербека. Остались «Щелчки», пара котелков и связь.

Проще говоря, наши шансы на выживание снизились вдвое при условии, что линия болеет за нас, и вчетверо – при условии, что линия болеет за Луну.

Лайн сильно переживал за «Иглу». Он молчал, конечно, но сидел над ней, как над трупом, сумрачный и тяжело дышащий. Здесь, среди серебристой травы и кустов, он выглядел большой камуфляжной кочкой. Серые глаза выделялись на раскрашенном пятнами хаки лице.

Еды тоже осталось мало. Пара банок холодного желе и пакетик со специями, который Тайтэнд, оказывается, запихнул в карман одного из рюкзаков. Без Тайта этот мешочек был для нас почти бесполезен. Я умел пользоваться только солью, но в итоге все-таки запихнул специи к себе во внутренний карман. Выбрасывать их было бы кощунством.

Четвертая линия, одна из самых сложных и длительных, казалась мне непреодолимой – без Тайта, среди вещей которого не было ничего, что помогло бы необученным премудростям минирования Раннингам и Лайнам. Квоттербек внимательно разобрал провода, детонаторы и лески, что-то взял себе, а что-то отложил и после закопал в горячей дымящейся яме, из которой мы извлекли Солнце.

Оно, пахнущее кислыми реактивами, натужно гудело, мигая множеством огоньков.

Лайн откашлялся и взвалил его на плечи. Квоттербек кивнул ему, набросил на лицо экран шилд-кавера и раскидал по нашим шлемам информацию о предполагаемом маршруте.

Я увидел изрезанный берег какого-то водоема и кубик большого города, стоявшего прямо на побережье. За все утро я не произнес ни слова и сейчас смолчал, хотя хотел узнать – почему мы не идем разведкой? Как узнать, за кого болеет линия? Неужели ввалиться в нее наобум, без медикаментов и заряженного оружия?

Так, почти налегке, мы побрели через серебряное поле, шурша жесткой травой, местами доходившей до пояса. Я обернулся однажды, пытаясь запомнить это место, но позади небо слилось с горизонтом, и запоминать оказалось нечего.

Лайнмен шел за Квоттербеком, а я замыкал цепочку, упрямо глядя в его спину. Тогда я и заметил, что термоструктурная защита начала плавиться. Защитный пласт свернулся по краям и сморщился. Кое-где виднелись застывшие капли.

Солнце набирало силу и на пятой линии должно было стать нашим проклятием. Что я ощутил? Гордость за преодоленные трудности, уверенность в победе и досаду – Квоттербек, который предал Тайта, снизил наши шансы.

Несколько часов пути, что мы шли по серебряным ножам травы, я боролся со своими эмоциями, искренне надеясь не выпустить их наружу. Квоттербек сказал – что ты знаешь кроме правил? Я что-то точно знал, но не мог облечь это в слова. Мне приходило на ум слово «братство», и казалось, что непобедимым оно было именно потому, что никто никого не предавал и не отправлял на штрафную ради правил. Но без правил не было бы Матча, а без Матча чем жить Игрокам – нам, идеальным и великолепным бойцам за победу?

Выходит, Квоттербек был прав, но мне почему-то не становилось легче.

Я старательно откинул эти мысли, и они заменились воспоминанием о вчерашней истории об убитых Игроках. Стало еще хуже.

Великий Аттам, подумал я, почему мне достался именно этот Квоттербек? Почему именно он, вместилище баек и страшных историй, представитель древней и наверняка устаревшей серии? Почему не молодой и свежий, веселый Квоттербек моей мечты? Яркая индивидуальность, отличный от других и, может, тоже с каким-нибудь сумасшедшим цветом волос?

Я думал так, но одновременно осознавал, что, если бы меня и моего Квоттербека связали вместе и кто-нибудь сунулся к нему с ножом, я бы сделал что угодно – руки бы себе отгрыз, но защитил его, не дал ему умереть.

В общем, во мне не было ни капли смирения.

Вся моя серия такая или я один отличился?

Добавьте раствора. Боль путает мысли. Я хочу быть последователен, а сейчас пропускаю детали: например, забыл сказать, что при пересмотре оборудования и припасов я не заметил исчезновения одной очень важной вещи.