Соло

Стас не являлся классическим оратором от слова совсем, хотя все необходимое у него было в наличии: и располагающая внешность, и подвешенный язык, и вовлеченность как в диалог так и в собеседника, и четко ощущаемая мужская доминация, базирующаяся на сексуальной расслабленности в контрастно, но все же смеси с ощущаемой собранностью. У него от природы было все, за что продавали почки инфоцыгане, жаждущие хотя бы части подобного научиться, чтобы эффективнее стричь потом деньги с аудитории. А Стас брал внимание совершенно другим. Абсолютно другим, но брал без остатка и так, что инфоцыгане могли и наверняка хотели бы заложить душу, только нельзя научиться такому: у Стаса было редкое последовательно-логичное и очень системное математическое мышление. Он отвечал зачастую развернуто и комплексно, но четко по делу и содержательно, при этом без всяких пауз на поиск слов. Он говорил без жестикуляции и его поведенческие реакции волнения, напряжения или тревоги отсутствовали, несмотря на любой тон и глубину задаваемого ему вопроса, и весь этот органичный комплекс завораживал и заявлял только об одном — о человеке с высочайшей скоростью мышления.

Стас выглядел очень спокойным и уверенным, сидя напротив интервьюера, задавшего ему вопрос как он относится к интернет-мошенникам.

— Негативно, — хмыкнул Стас, сделав глоток и неторопливо отставляя чашку, когда фокус камеры ловил блик по стеклу швейцарских часов. — По другому быть не должно, хотя я не отрицаю — иногда у меня проскакивает мысль: эту энергию да в мирное русло бы. Специфика моей деятельности такова, что я охочусь, либо разбираюсь с последствиями деятельности зачастую умных человек, иногда очень умных, поэтому возникают мысли про энергию и русло. В России не так много людей с высоким порогом интеллекта, и тем печальнее факт, что те, кто наделён мозгом, используют его в формате криминала, — спокойно, четко, прямо. И профиль смотрится почти хищным, когда кадр сменяется на дальнюю камеру, снимающую его смещенно и сверху в легком расфокусе, когда интервьюер сидящий напротив него и фактически заблюренный таким ракурсом, сказал интересную вещь:

— Арслан Хаджиев говорил, что вы проводили статистические исследования критической массы киберпреступников и выявили ряд паттернов, которые очень часто встречаются у большого количества из них.

— Да. — Кивнул Стас и ракурс камеры сменился на боковой со средней точки съемки, фокусируясь на четком профиле, — у лидеров и участников хакгрупп есть определенные похожие модели отношений и сходные факторы в жизни: отсутствие социальной и финансовой стабильности и сомнительная возможность этой стабильности. Отсутствие вероятности соцлифта. Почти всегда неполная семья, либо семья с негативно-лабильными, нездоровыми отношениями. На беззаконие часто толкает бедность, недоступность перспектив и искривление мышления. На заре деятельности «ТиЭйч» мы никогда не встречали хакеров из благополучных стран и семей, но сейчас бывают случаи, когда человек в принципе хорошего достатка и без особых проблем в жизни, начинает заниматься криминалом. — Он слегка откинулся на спинку стула и съемка пошла с другой камеры снимающий его полуанфас. — Тоже интересное явление, но это случается скорее из-за азарта, интереса, может какие-то внутренние комплексы недостаточной самореализации, плюс ошибочные суждения, что в случае деанонимизации их личности и деятельности, им помогут связи, либо деньги. — Уголок губ слегка приподнялся вверх и немного в сторону, выдавая иронию, которой не было в интонации.

— Это ошибочно? — уточнил интервьюер.

— Это очень ошибочно. — Полукивнул Стас. — Я думаю, вы слышали о сыне депутата, который занимался кардингом, то есть хищением денег с банковских карточек. Этому человеку статус его отца и, соответственно, имеющиеся связи, даже при наличии действительно неплохого адвоката, ничем помочь не смогли, когда его поймали.

— Вы бываете на задержаниях?

— При оказании содействия органам в их оперативно-розыскной деятельности, мы просим брать нас на задержания. При обысках и изъятиях техники важно предпринимать определенные меры, которые пресекут возможность преступника каким бы то ни было образом изменить, повредить или не дай бог уничтожить информацию. Да и правильно изъять носители информации тоже необходимо, иначе хоть один недочет вроде пропущенной или неверной цифры серийника в протоколе изъятия и адвокат преступника может за это зацепиться, тогда дело развалится. Поэтому мы нередко ездим на задержания.

— Можете рассказать о самом интересном случае?

Улыбнулся, глаза блеснули, лицо слегка изменилось, черты будто острее, будто хищные. Всего секунда, но меня это зацепило. Он взял немного времени на раздумья, поднеся к губам чашку и отпив.