Соломенная кукла (СИ)

Я вижу Ирину Бочковскую в концертном костюме, и на секунду теряюсь. В это мгновение по сцене пробегает отблеск мигалки подъехавшей полицейской машины. Заметив её, клоуны начинают себя странно вести, а Ирина озирается, словно не может понять, где она. "Оладушки", "Одадушки"!- вопят пьяные зрители. У певицы на щеках появляются слезы. Тихая вскакивает с места, взмывает в воздух балетным прыжком и опускается на сцену возле Бочковской. Крепко обнимает ее, прижимает к себе и шепчет на ухо что-то успокаивающее.

Я прихожу в себя и тоже бросаюсь на сцену, к девушкам. Машина полиции рявкает сиреной. Ведущий шоу и зрители в недоумении вращают головами, пытаясь понять, что происходит. Тогда, как уж у нас повелось, гаснет свет. Я крепко выражаюсь. А неизвестные хулиганы поджигают петарды и фонтаны, ожидающие под сценой закрытия фестиваля. Со страшным грохотом, бенгальскими огнями и улетающими в небо ракетами вспыхивает пожар. Возникает паника и сопутствующая ей давка. Я беру девушек под руки и бегу вместе с ними в поисках безопасного места куда-то в сторону, по пути отбиваясь от клоунов, а возможно обычных паникеров, пока мы не спасаемся.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ.

Спустя три недели я сижу с Семеновым в комнате отдыха при его кабинете в ФСБ. Между нами письменный стол, полностью заваленный выигранными на турнире призами: спортивным питанием и соками с повышенным содержанием витаминов. Мы их неторопливо дегустируем и смотрим по телевизору видеозапись прошедшего соревнования.

Иногда для разнообразия кто-то из нас кидает дротики в мишень на стене.

Окно открыто, на улице жарко, на наши обнаженные торсы посылает струю воздуха большой вентилятор. Он помогает мало, я потею как лошадь в галопе, но отношения с другом дороже, приходится терпеть. Семенов не любит кондиционеры, он боится болезни легионеров.

Несмотря на выходной, управление ФСБ работает, как в будний день, слышны голоса, шаги за стенкой. Иногда к Семенову звонят на сотовый. Глянув кто, он сбрасывает.

- Посмотри,- Гаврила Петрович останавливает ролик,- помощник мне на гриф нестандартный блин вешает! Из-за него разновес получился, я в третьей попытке и не выжал!

- Ты у меня снова выиграл, чего тебе еще надо? - недоумеваю я.

- А мог кубок взять! - с апломбом произносит Семенов,- мой тренировочный вес гораздо выше, сам знаешь!

Я не нахожусь, что ему сказать, бросаю дротик, попадаю не туда, куда хотел, и вздыхаю. Отпиваю глоток сока и внимательно рассматриваю стоп-кадр. Гаврила Петрович бросает дротик, попадает точно, довольно хмыкает и тянется к большой бутылке виски. Я жестом показываю, чтобы и мне налил.

- А знаешь что,- говорю я Семенову,- диск обычный. По-моему, тебе замок на штангу неверно поставили. Вот ты разновес и почувствовал! Жаль, на записи не видно другого замка, точно сказал бы!

- Ах ты, зараза!- говорит Гаврила Петрович глядя в телевизор,- не может быть!

Он перематывает запись немного назад, повторно посмотреть.

В комнату входит молодая сотрудница из его группы, низкая полная девушка в роговых очках. Не отреагировав на наш вольный вид, она официальным голосом спрашивает у Гаврилы Петровича о рабочих моментах. Услышав ответы, делает пометки в блокноте и уходит, оставив нам тонкую коричневую папку без названия.

- Где ты их набираешь, таких безликих?- спрашиваю я у Семенова, зевая.

- А что нам, моделей набирать?- ворчит Гаврила Петрович,- у нас слежка в приоритете, красивые в толпе заметны!

- Да ладно, я так...,- говорю примирительно, и интересуюсь,- как там Бочковская, ты с Натановичем связь поддерживаешь?

- В плане физического здоровья нормально,- отвечает Гаврила Петрович,- но не помнит, что с ней случилось! Утверждает, что провалы в памяти. А я думаю, намеренно не вспоминает о происшедшем. Борис держит её дома под наблюдением психиатра. Похоже, к работе она не вернется, психологический надлом!

- Жаль девушку! - говорю я.

- Да! - соглашается Семенов,- только вот из-за ее беспамятства я никак не пойму, почему преступники фактически вернули нам Иру? Неужели её похитили для того, что бы она выступила на их дурацком... как его там?

- Фольклорном фестивале,- подсказываю я. - Нет, конечно. У меня по ходу дела было много версий. В какой-то момент я считал, что обеих певиц хотят похитить. Затем я стал подозревать, что Иру перепутали с Маргаритой. А поскольку преступники истинное лицо Виолы никогда не видели, им требовалось время, чтобы разобраться. Логика похитителей нами до сих пор неизвестна. Если бы мы поняли, зачем они нуждались в Тихой, тогда и уловили суть событий. А теперь можем строить лишь догадки. Преступники сумели представить ситуацию так, будто Ира загуляла и болталась неделю по пляжам Оки. Все довольны: полицейские закрыли дело о пропаже сумасбродной звезды, страховщик получил любовницу обратно. Тишь да гладь, а злоумышленники на свободе, их никто не ищет!

- Да, верно!- соглашается Гаврила Петрович. - А как Тихая?