Солоневич

Распространение газеты «Голос России» через не слишком тщательно подобранных представителей приводило иногда к болезненным финансовым скандалам. Один из них навредил отношениям Ивана с НТСНП. Член исполбюро «новопоколенцев» П. Воропанов в январе 1938 года сообщал по этому поводу в партийные отделения:

«С Солоневичами у нас „разрыв дипломатических отношений“. Причины ясны из „Голоса России“. Вы, вероятно, сами видите и чувствуете, что их газета всё больше и больше становится коммерческим предприятием со спекуляцией на „штабс-капитанах“. У Вас, почти наверняка, много разговоров об истории „с растратой“ Федина в Югославии. Вот в чём суть: цифра задолженности сильно преувеличена, так как масса газет осталась непроданной. Много задолжала провинция. Федин своевременно не сдал отчётности, так как летом его не было в Белграде. Солоневичи, не договорившись с ним до конца, бухнули „дело“ в печать. Безусловно, есть желание Солоневичей „зацепить“ наш Союз. Со стороны Федина, конечно, будут предприняты и уже предпринимаются соответствующие шаги. Как жаль, что „Голос России“ не умер после первых 10–15 номеров, которые действительно давали ценный материал».

Тем не менее история с Фединым не была столь очевидной, как старался доказать Воропанов. Тамара поспешила разъяснить её представителям «Голоса России». Одно из таких писем было направлено 24 января 1938 года в Китай:

«Наш представитель в Югославии Федин, рекомендованный нам Союзом, прокутил штабс-капитанские гроши и задолжал нам 35 000 динар, т. е. 700 долларов. Этим выход нашей газеты был поставлен под угрозу, и не будь у нас гонорара за немецкое издание „России в концлагере“, которым мы немедленно заткнули дыру, всё было бы очень плохо… Ланкин в Австралии… тоже остался должен 150 долларов и тоже денег не шлёт. Беда, да и только».

В этом же письме Тамара предупредила Вязьмитинова, адресата в Китае, что направление посылок через Сибирь — безнадёжное дело:

«Пропали 15 пакетов по 100 штук в адрес Березовского, — писала она, — а также номера с 1-го по 16-й нашей газеты. Потом, когда мы, устав слать наши материалы через Суэц, попробовали послать номера с 42-го по 48-й через Сибирь, снова всё пропало. Очень большие убытки. Дело заключается в том, что из Европы и, в частности, из Германии почта на Китай и в Маньчжурию идёт сразу в закрытых мешках. А Болгария — страна незначительная, — переписка с Дальним Востоком слабая, и потому пакеты отсюда идут просто в раскрытом виде. Ну, тут товарищи и стараются вовсю. Вот Вы, например, жалуетесь на то, что не получили ни одной нашей книги. А дело в том, что наш издатель Левашов (он издает наши книги за свой счёт, а потом мы с него получаем 15 %) послал Вам 20 штук „Молодёжь и ГПУ“ и 40 штук Соколову в Шанхай. Однако ни Вы, ни он, по-видимому, этих книг не получили, хотя это были заказные бандероли. Очень прошу Вас ответить, — дошли ли до Вас эти книги? Полагаю, что нет, так как иначе Вы давно бы о них написали. Значит — перехвачены! На днях вышлем Вам через Канаду и Японию несколько книг „Памира“, а если будет возможность у Березовского, он перешлёт Вам несколько экземпляров моих „Записок советской переводчицы“. Шлю рекламу английского издания „России в концлагере“. Прошу помочь в распространении».

Напряжённая изматывающая работа и конфликты с эмигрантскими вождями негативно сказывались на здоровье и нервах Ивана. Отсюда — попытки снимать стрессы с помощью алкоголя. Тамара всё более настойчиво советовала ему отдохнуть где-нибудь в Австрии. По её просьбе Юра навёл справки и подыскал несколько подходящих санаториев, в которых «опытные врачи и психологи приводили в норму расшатанную нервную систему». Воспользовавшись предлогом, Юра вновь приехал «на каникулы» в Софию, чтобы обсудить с родителями, в каком именно санатории зарезервировать место.

Глава двадцатая

ПОКУШЕНИЕ. ГИБЕЛЬ ТАМАРЫ

Из указания замначальника 7-го отдела ГУГБ НКВД майора госбезопасности Шпигельгласа заместителю народного комиссара внутренних дел госбезопасности 3-го ранга товарищу Иванову от 9 мая 1937 года:

«Прошу санкционировать оперуполномоченному 3-го отдела УГБ НКВД УССР тов. Малюченко изыскания и изготовление спецснаряда. О типе необходимого снаряда тов. Малюченко получил указание в бытность в Москве».

Ответ из Киева 16 мая 1937 года: