Соловей для черного принца

В конце бурного выступления Виолетта в лучших традициях отпетых спорщиков заключила с нами пари. В пылу задора, она поставила на кон свою шляпку (как же любят этот предмет одежды все спорщики!), обязуясь съесть ее, если мистер Клифер в ночь праздника не объясниться с ней. Но будучи уверенной, что счастливое объяснение неминуемо, она ни капли не переживала за свой желудок, находившийся под угрозой несъедобного угощения. Ко всему прочему Летти пожалела, что не имеет доступа к прославленной книге Уайтса, куда вносились все пари, чтобы на века запечатлеть свою сверхбыструю победу над столь опасным человеком. А то, что он опасен, она признала с блеском в глазах и азартным волнением.

— С таким мужчиной надо всегда быть настороже. Слишком уж он привлекателен и соблазнителен… а такие всегда самые опасные. Да ради внимания такого мужчины я готова съесть все свои шляпки и даже перчатки, лишь бы добраться до конечной цели!

— Объесться?

— Фу, зануда! — фыркнула она и мечтательно проговорила, — Жизнь с ним была бы одним сплошным приключением. А он очень богат?

— Беден как церковная крыса! — вновь позлорадствовала я.

— О-о, — в первый момент Летти расстроилась, но вдруг ее лицо озарила догадка. — Он просто не может быть бедным! Ты клевещешь на него, потому что хотела бы его для себя.

— Твое заявление абсурдно.

— Ну конечно, я не слепая — вижу, как ты и эта тигрица, мисс Рассел, пялились на него!

— А ты сознаешь, что с момента знакомства с Дамьяном ты говоришь исключительно о нем?

— Разве есть более интересная тема?

— Твое замужество, например! — съехидничала я. Ее милое личико вмиг ожесточилось. — Тебе следует думать о своем мистере Саливане!

— Я буду думать о нем всю оставшуюся жизнь. Я хочу иметь возможность подумать о ком-то другом… в последний раз. В этом нет ничего плохого!

— Ты уже получила свой приз. Помнишь, ты сама говорила, что должна первой из нас прийти к финишу. Тебя должно занимать только это.

— Во всем есть недочеты. Я еще так молода! Должна же я познать всю прелесть молодости!

— И это слова невесты?! — воскликнула Сибил.

Сама будучи невестой, ее чувства и почтительная серьезность, с какой она относилась к столь священному статусу, были глубоко оскорблены пренебрежительным отношением подруги.

— Виолетта, пора стать взрослой, — негодующе призвала она.

— О, очень умно и столь же банально. За свою жизнь я слышала подобные изречения тысячу раз, не хватит ли? Каждый намеревается обвинить меня в незрелости. Хотя я опытнее и мудрее вас обеих! Что вы знаете о жизни? Только то, что прочли в книгах.

— Полагаю, из книг можно узнать о жизни больше, чем в бальных залах, заполненных "набитыми дураками и болванами"!

Виолетта не прекращала дуться на меня почти до самого оврага, до которого я проводила подруг. Прежде чем мы расстались, и они пошли вдоль речушки в Гаден-Роуз, а я побрела назад в замок, мы договорились о празднике. Было решено, что я приду в Сильвер-Белл, откуда, как в старые добрые времена, ближе к полуночи всей большой компанией отправимся на поляну, уставленную ярмарочными палатками и озаренную кострами и полыхающими смоляными бочками. Этим решением Виолетта была недовольна, поскольку считала, что это они должны были появиться в Китчестере, а затем в графской коляске и в сопровождении Дамьяна отправиться на праздник. Однако свою лепту в обсуждение внесла и Сибил, сообщив, что ее жених собирается приехать за ней к дому мисс Уилоуби, поэтому, если Летти хочет идти в замок, то пойдет туда одна. Такая перспектива не показалась заманчивой, и Виолетта, поддавшись нашему "давлению", согласилась встретить своего неотразимого кавалера уже на поляне.

ГЛАВА 28

Настал день праздника. Утром я отправилась на верховую прогулку. Обычно я скакала вдоль леса, пока не уставала Дамми, и мерным шагом возвращалась по опушке. Но в этот раз мой путь лежал в Эмбер-Виладж. Нужно было купить лекарства по списку Эллен и справиться у врача о его возможном визите. Вот уже два дня миссис Уолтер мучила щемящая тяжесть в висках из-за "колебаний в погоде". С травяной примочкой на лбу и заботливой Терезой под рукой она закрылась в комнате, задернув шторы и погрузившись в больничный полумрак.

Я направила лошадь по открытому полю в сторону деревни. Мои мысли, как и во все последнее время, были заняты Дамьяном и его прогулкой в ту ночь, когда на меня напали. Были ли его слова, сказанные Джессике, правдивы? Действительно ли из-за бессонницы он вышел на улицу? Или, как она полагает, после нападения на меня он выскочил из башни и пробежал по двору к парадному входу, а потом, искусно разыграл тревогу обо мне?! Он мог так поступить… но поступил ли?

И еще этот необходимый графу званый вечер…Дался он ему! Я не жаждала быть представленной знатным соседям и выступать в роли заморской диковины, выставленной на потеху глазеющей публике. Чего добивается дед? Может быть, я ошиблась в нем и он, впрямь, хочет поступить по-своему, проигнорировав мое решение.