Соловей для черного принца

— Нет! — с ужасом вырвалось у меня, я держалась на пределе сил. — Неужели вам мало смерти Сибил?! Она умерла вместо меня, понимаете, вместо меня! Она спасла мою жизнь, отдав взамен свою… Неужели вам мало этого? Неужели вы до сих пор намерены требовать от меня того, чего так жаждет получить убийца? Он не остановится, пока не получит Китчестер. Вы упрямо твердите, что для вас это дело чести и долга, для него же — жизни и смерти! Я до сих пор не понимаю, почему ваш выбор остановился на мне. Ведь и вы, и даже ваш адвокат, знаете, что Дамьян лучше меня справится с этой ролью! Так почему я?… Вы молчите… Но это уже не имеет значения. Утром я уезжаю отсюда. И, будьте добры, переделать документы. Я рада быть вашей внучкой, но я отказываюсь от Китчестера. Он уже обошелся мне слишком дорогой ценой… Слишком дорогой…

Страшное напряжение охватило старика. Он ринулся ко мне и мертвой хваткой стиснул плечи. Невыносимо долгое мгновение он буравил меня взглядом, дико вращая глазами. И вдруг стариковское тело обмякло. Слезящиеся глаза дрогнули. Беззвучно шевеля синеватыми сморщенными губами, граф тщился что-то произнести, но казалось, даже одно слово обернулось для него геркулесовым трудом.

— Будь по-твоему, — все же сумел выдавить он. Надтреснутый голос прохрустел, точно рот старика был забит песком.

— Что здесь происходит?

Дамьян стоял под аркой и его вопросительный взгляд был устремлен на меня и графа.

— Несчастье, — на выдохе простонала Эллен. В наступившей тишине ее осоловелый стон прозвучал громче набата. — Случилось несчастье… Бедная девочка… мисс Рид, она мертва.

— Оставь свой плаксивый скулеж, Эллен, — изрекла ее мать, с омерзением оглядывая безжизненную фигуру дочери. — Будто он без тебя не знает, что здесь происходит…по его милости. Но я не допущу, чтобы этот жабеныш занял место законной наследницы. Оно принадлежит тебе по праву, Найтингейл. Ты не можешь, ты не посмеешь отказаться! Не посмеешь!

— Прочисть уши, глупая корова. Она уже отказалась! — просипел старик и, тыкая крючковатым пальцем в сторону Дамьяна, со злостью выдал, — сегодня же я исправлю бумаги в твою пользу, проклятая шельма. Ты своего добился… если тебя не повесят, как последнюю псину! Что глядишь, будто глотком подавился?! Сам себе могилку вырыл! Мистер Мейн, мы займемся бумагами сразу же после ухода полиции.

— Лемуэл! — взвилась леди Редлифф, от ее враждебно-холодной выдержки не осталось и следа. — Ты еще пожалеешь об этом! Вспомни о долге! Сейчас ты ослеплен…

— Мистер Мейн, — неожиданно заговорил Дамьян, прервав старуху; его воспаленные глаза полыхали каким-то остервенелым блеском, источая ярую угрозу доведенного до бешенства зверя, но голос был до бесстрастности ровен. — Мистер Мейн, вы немедленно составите документ, который я тот час подпишу при свидетелях. Я отказываюсь от всех прав на владение и управление Китчестером, которые могут быть предоставлены мне в результате каких-либо действий. Отдельно выделите пункт, что в качестве мужа мисс Найтингейл Сноу, каковым я стану в самое ближайшее время, я также отказываюсь от всех законных прав на ее собственность… Возможно, я выразился неправильно, но вам лучше знать, как оформить подобный документ. Я не хочу, чтобы у кого-то из здесь присутствующих оставались сомнения относительно моих целей и желаний.

У меня возникло странное чувство неправильности происходящего. Воздух вокруг нас наполнился возбужденными голосами, неверие и подозрительность обрушились со всех сторон, оглушая и ослепляя. Как в тумане я наблюдала за дедом, который завопил, тряся всклоченной головой и кулаками, но до моего сознания не доходило ни слова. "Он не убивал! Ему не нужен Китчестер! Нужна только я! Я!" — мысль полыхала перед глазами огненными буквами, застилая всю непостижимую боль потери, отчаянную скорбь и страх, бившийся тугим колтуном в горле.

Когда я опомнилась, Дамьяна уже не было, не было ни деда, ни мистера Мейна. А сама я оказалась на стуле возле тетушки и миссис Тернер. Рядом, все так же молча стискивая мою руку, ссутулившись, сидела Виолетта.

Полиция прибыла на рассвете. Они осмотрели место преступления и потребовали вызвать врача для подтверждения смерти. Нам было не понятно, зачем нужен врач, ведь и так ясно, что Сибил мертва, но мистер Мейн объяснил, что такова процедура. По приказу леди Редлифф одного из слуг отправили за доктором Тоддом. Потом нас долго опрашивали, стараясь как можно меньше причинять беспокойства. Естественно, граф не стал вводить стражей закона в реальное положение вещей, приказав нам забыть о "недоразумениях, связанных с наследством" и тем самым "не ворошить грязное белье Китчестеров".