Читаем Соловьиное эхо полностью

Соловьиное эхо

Афанасий Афанасьевич Фет , Нина Петровна Сухова

Из дебрей туманы несмелоРодное закрыли село;Но солнышком вешним согрелоИ ветром их вдаль разнесло.Знать, долго скитаться наскучаНад ширью земель и морей,На родину тянется туча,Чтоб только поплакать над ней.

9 июня 1886

«Ты вся в огнях. Твоих зарниц…»

Ты вся в огнях. Твоих зарницИ я сверканьями украшен;Под сенью ласковых ресницОгонь небесный мне не страшен.Но я боюсь таких высот,Где устоять я не умею.

Как сохранить мне образ тот,Что придан мне душой твоею?Боюсь – на бледный облик мойПадет твой взор неблагосклонный,И я очнусь перед тобой,Угасший вдруг и опаленный.

3 августа 1886

Осенняя роза

Осыпал лес свои вершины,Сад обнажил свое чело,Дохнул сентябрь, и георгиныДыханьем ночи обожгло.Но в дуновении морозаМежду погибшими одна,Лишь ты одна, царица роза,Благоуханна и пышна.Назло жестоким испытаньям

И злобе гаснущего дняТы очертаньем и дыханьемВесною веешь на меня.

18 сентября 1886

«Жду я, тревогой объят…»

Жду я, тревогой объят,Жду тут на самом пути:Этой тропой через садТы обещалась прийти.Плачась, комар пропоет,Свалится плавно листок…Слух, раскрываясь, растет,Как полуночный цветок.Словно струну оборвал

Жук, налетевши на ель;Хрипло подругу позвалТут же у ног коростель.Тихо под сенью леснойСпят молодые кусты…Ах, как пахнуло весной!..Это наверное ты!

13 декабря 1886

«Нет, я не изменил. До старости глубокой…»

Нет, я не изменил. До старости глубокойЯ тот же преданный, я раб твоей любви,И старый яд цепей, отрадный и жестокий,Еще горит в моей крови.Хоть память и твердит, что между нас могила,Хоть каждый день бреду томительно к другой, —Не в силах верить я, чтоб ты меня забыла,Когда ты здесь, передо мной.

Мелькнет ли красота иная на мгновенье,Мне чудится, вот-вот тебя я узнаю;И нежности былой я слышу дуновенье,И, содрогаясь, я пою.

2 февраля 1887

«Что за звук в полумраке вечернем? Бог весть…»

Что за звук в полумраке вечернем? Бог весть, —То кулик простонал или сыч.Расставанье в нем есть, и страданье в нем есть,И далекий неведомый клич.Точно грезы больные бессонных ночейВ этом плачущем звуке слиты, —И не нужно речей, ни огней, ни очей —Мне дыхание скажет, где ты.

10 апреля 1887