Музыка Блока, родившаяся на рубеже двух эпох, вобрала в себя и приятие страшного мира с его мученьями и гибелью, и зачарованность странным миром, «закутанным в цветной туман». С нею явились неизбывная отзывчивость и небывалая ответственность поэта, восприимчивость к мировой боли, предвосхищение катастрофы, предчувствие неизбежного возмездия. Александр Блок — откровение для многих читательских поколений.«Самое удобное измерять наш символизм градусами поэзии Блока. Это живая ртуть, у него и тепло и холодно, а там всегда жарко. Блок развивался нормально — из мальчика, начитавшегося Соловьева и Фета, он стал русским романтиком, умудренным германскими и английскими братьями, и, наконец, русским поэтом, который осуществил заветную мечту Пушкина — в просвещении стать с веком наравне.Блоком мы измеряли прошлое, как землемер разграфляет тонкой сеткой на участки необозримые поля. Через Блока мы видели и Пушкина, и Гете, и Боратынского, и Новалиса, но в новом порядке, ибо все они предстали нам как притоки несущейся вдаль русской поэзии, единой и не оскудевающей в вечном движении.»Осип Мандельштам
Александр Александрович Блок , Александр Блок
Мельников-Печерский П. И. Собрание сочинений в 6 т.М., Правда, 1963. (Библиотека "Огонек").Том 1, с. 318–327.
Александр Блок , Аркадий Аверченко , Владимир Шуля-Tабиб , Даниил Гранин , Николай Дмитриевич Бетенеков , Павел Иванович Мельников-Печерский
«"Россия гибнет", "России больше нет", "вечная память России", слышу я вокруг себя.Но передо мной – Россия: та, которую видели в устрашающих и пророческих снах наши великие писатели; тот Петербург, который видел Достоевский; та Россия, которую Гоголь назвал несущейся тройкой…»
Александр Александрович Блок , Александр Блок , Илья Григорьевич Эренбург
Александр Блок
«Прямая обязанность художника – показывать, а не доказывать. Приступая к своему ответу на доклад Вячеслава Ивановича Иванова, я должен сказать, что уклоняюсь от своих прямых обязанностей художника; но настоящее положение русского художественного слова явно показывает, что мы, русские символисты, прошли известную часть своего пути и стоим перед новыми задачами; в тех случаях, когда момент переходный столь определителей, как в наши дни, мы призываем на помощь воспоминание и, руководствуясь его нитью, устанавливаем и указываем, – может быть, самим себе более, чем другим, – свое происхождение, ту страну, из которой мы пришли…»
«Неверная! Где ты? Сквозь улицы сонныеПротянулась длинная цепь фонарей,И, пара за парой, идут влюбленные,Согретые светом любви своей…»
Блок воспринял Октябрьскую революцию как уникальную возможность для грандиозного духовного обновления страны, для построения новой жизни по законам красоты и гармонии. Эти настроения отразила его статья «Интеллигенция и революция», написанная в январе 1918 г. Вскоре романтическое восприятие Блоком революции изменилось и уже в 1920 году музыка революции обернулась гробовой тишиной, «мировой пожар» — могильным мраком, а «братский пир труда и мира» — «грязной лужей политики».
Написанная в «страшные дни» 1919 года статья Блока «Крушение гуманизма» занимает такое же центральное место в его творчестве после Октября, какое доклад «О современном состоянии символизма» — среди его дореволюционных работ.
Доклад «О современном состоянии русского символизма», сделанный А. Блоком в 1910 году в Обществе ревнителей художественного слова, занимает весьма важное место в творчестве поэта дореволюционного периода.«…стихи мои суть только подробное и последовательное описание того, о чем я говорю в этой статье» — писал Блок.