Сон

- Если мы идем в бар, то надо поторопиться. - Джек взял Дженни под руку, и ее снова обдало жаром. Его длинные смуглые пальцы были твердыми и мозолистыми, а прикосновение курчавых черных волос на руках - возбуждающе сексуальным.

Ты играешь с огнем, Дженни Остин! Подтверждая справедливость этой мысли, ее соски под топом напряглись и набухли. Молясь, чтобы Джек ничего не заметил, Дженни приказала им убраться на место. Тем временем Бреннен подвел ее к располагавшемуся неподалеку дому и остановился у двойных стеклянных дверей.

- В следующий раз вы скажете мне, если я начну пугать вас. О'кей?

- Л-ладно... - Кажется, он хотел не то успокоить ее, не то попросить прощения, но до Дженни дошло только одно: слова "в следующий раз". Это означало, что он собирается снова увидеться с ней. О Боже, как можно даже думать об этом? Она насилу пережила первые двадцать минут "этого раза"...

А потом он заявил, что собирался переспать с ней.

Джек перехватил тревожный взгляд Дженни и сжал ее руку.

- Я говорил, что вы потрясающе выглядите?

- Нет, но... спасибо. - Дженни снова вспыхнула.

Джек обожал вгонять ее в краску. В эти минуты щеки у нее становились ярко-розовыми. Он вел себя как последний осел, пытаясь напугать ее и заставить прервать свидание, потому что у него самого не хватало на это духу.

Бреннен озадаченно улыбнулся, подумав о том, была ли когда-нибудь Дженни в таком месте, как пивной бар. Едва ли она испытает там большее потрясение, чем в его автомобиле. В общем, как бы все ни обернулось, вечер предстоял интересный. Он толкнул тяжелую стеклянную дверь.

Тускло освещенное помещение пропахло табачным дымом. Он глубоко вдохнул и машинально погладил непочатую пачку сигарет, которую сунул в карман рубашки. В ближайшие две недели он научится оставлять ее дома.

- Я думаю, вам не доводилось бывать здесь раньше? - спросил он Дженни, которая только покачала головой в ответ. - Так я и знал.

Для этого не требовалось особой сообразительности. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: бар "Морской бриз" сильно отличался от модных, фешенебельных заведений, недостатка в которых Санта-Бар-бара не испытывала. Тут не было ничего шикарного, ничего стильного.

Ни кресел индивидуального дизайна, ни дорогих картин на стенах, ни тихой музыки, ни с тщательной продуманностью расположенных светильников. Только музыкальный автомат в углу, наяривавший старые мелодии, пластмассовые столики, "капитанские" кресла с низкими спинками и стойка бара с десятью высокими табуретами. Позади стояли два больших бильярдных стола, еще один находился в смежной комнате. Над каждым из них висели узкие пластиковые лампы "Будвейзер Бир", ярко освещавшие большое помещение. Вдоль стены стоял ряд отживших свой век киев, большей частью искривленных и никуда не годных.

Единственным украшением бара была яркая неоновая реклама пива марок "Буд", "Курс" и "Миллер" да еще пожелтевшие фотографии владельца бара, грузного лысого ирландца по имени Пикси Мэрфи, и его бесчисленных приятелей, среди которых были и матросы, и докеры, и рыбаки, и просто местные завсегдатаи, чаще всего жившие на своих суденышках, стоявших в гавани.

- Эй, Джек! - Пит Уильяме помахал ему рукой и двинулся навстречу. - Ты пришел как раз вовремя. - Увидев Дженни, Пит остановился, и его лохматые рыжие брови взлетели вверх.

- Привет, Пит! Ты помнишь Дженни?

- Еще бы!.. Привет, Дженни.

- Привет, Пит, - застенчиво ответила она.

Уильяме улыбнулся и перевел взгляд на Джека:

- Как тебе удалось уговорить прийти сюда такую приличную девушку?

- Это было нелегко, - проворчал Бреннен, раздосадованный тем, как Пит смотрел на Дженни. Он взял ее за руку и повел к стойке бара, заметив, что другие мужчины начали перешептываться, а кое-кто довольно громко захихикал. Следовало бы догадаться, что эти парни не дадут ему спуску. Обычно он появлялся здесь с пышногрудыми блондинками.

- Белого вина, о'кей? - спросил он, заказывая себе пиво.

- Хорошо, - ответила Дженни.

Бреннен обхватил ее за талию и подсадил на высокий табурет. Даже этого мимолетного прикосновения хватило, чтобы к чреслам прилила кровь. Проклятие! Он никогда не чувствовал ничего подобного и понял, что не солгал ни полслова, когда говорил ей о постели.

Что ж, он предостерег ее! Его проклятая совесть была чиста. Отныне он играл с Дженни Остин в открытую. Насколько Джек знал, она могла постоять за себя.

- Когда-то в юности я видела соревнования по бильярду, - сказала Дженни, - тогда чемпионами были какие-то "Толстяки".

- "Миннесотские толстяки". Пойдемте-ка. - Он снял Дженни с табурета и окликнул бармена Бадди Дэйтона. Тот порылся в черном кожаном футляре, вынул оттуда личный кий Джека и передал его из рук в руки. - Соперник еще не готов. Есть время показать вам, как это делается, - несколько покровительственно продолжил Джек.

Чуть позже он понял, что наделал. Это случилось тогда, когда Джек свинтил две половинки кия с перламутровой рукояткой и дал ей полюбоваться этим произведением искусства. Дженни наклонилась, опершись локтями о зеленое сукно, и вот тут-то все и началось.