Сон

Дженни не ответила ни слова, но в ее чудесных карих глазах вспыхнула такая боль, что Джеку захотелось взять свои слова обратно. Какого черта он связался с такой женщиной, как Дженни? Он должен был бы отвезти ее домой и вернуться к Вивиан. Они с Вив были два сапога - пара. Одноночки. Ничего другого Вивиан от него не ждала. Она бы давно улеглась с ним в постель, но ей взбрело в голову поиграть.

Джек это знал. Оба они были игроками экстра-класса, однако Бреннен был уверен, что рано или поздно победит.

Впрочем, никто из них в этом и не сомневался.

Джек посмотрел на тоненькую женщину, сидевшую рядом. Дженни как зачарованная смотрела на бутылки, стоявшие за спиной бармена.

- Дженни... - Джеку хотелось, чтобы она перестала грустить, но будь он проклят, если знал, почему так стремится к этому. Она обернулась, и красная неоновая реклама пива "Будвейзер" бросила розоватый отблеск на ее лицо.

- Да?

- Я никогда не спал с Вивиан.

Она уставилась в пол:

- Это совершенно меня не касается.

- Просто я хотел, чтобы вы знали.

Дженни подняла глаза и кивнула.

- И еще одно...

- Да, Джек?

- Я рад, что вы пришли.

- Правда?

- Да.

Она улыбнулась так нежно, что у Бреннена сладко защемило сердце.

- Спасибо, Джек, - тихо сказала она.

Он закончил турнир, заняв второе место. Дженни была очарована его мастерством, хотя играл он куда хуже обычного. Джек никак не мог сосредоточиться и страшно злился на себя. Присутствие Дженни мешало ему. Он все еще чувствовал возбуждение.

О черт, думал он, везя Дженни домой. Ему хотелось сорвать злобу на Вив, но та, бедняга, была здесь совершенно ни при чем. Он желал вовсе не Вивиан, а малышку Дженни Остин, и желание это возрастало с каждым брошенным в ее сторону взглядом.

Она не была такой чувственной, как Вив, но мягкость, сдержанность, тонкость облика делали ее намного привлекательнее. И куда как сексуальнее. То, что она не догадывалась об этом, только придавало ей неизъяснимое очарование.

- Вы не собираетесь пригласить меня к себе? - спросил Джек, когда они стояли у ее дома.

Дженни облизала губы:

- Нет... Думаю, не стоит...

- Почему? А мне кажется, что как раз стоит.

Она только покачала головой:

- Не сегодня. Я не могу... Я еще не готова к этому.

Он коснулся ее щеки, медленно и бережно провел по ней пальцем, и легкий трепет прошел по телу Дженни.

- Бьюсь об заклад, я помог бы вам уснуть. - Закинув женщине голову, Джек наклонился и припал к ее губам. Они были такими нежными, как и ожидал Бреннен. Полными и сладкими. Он почувствовал это в ту секунду, когда они стали мягкими и тихонько раскрылись, пропуская внутрь его язык. Джек со стоном прижал ее к себе, и Дженни обвила руками его шею.

Его окаменевшее, пульсирующее тело изнывало от желания овладеть ею. Хотелось подхватить ее на руки и отнести наверх, в спальню. Ладони Джека прикоснулись к ее грудям, приподняли их, ощутили их чудесный вес. Когда он, сомкнув пальцы, начал сквозь ткань ласкать ее соски, Дженни застыла на месте, а потом отстранилась.

- Я... я не могу, Джек. Не сегодня. - "А может быть, никогда", подумала она. До этого Дженни ложилась в постель лишь с одним-единственным мужчиной. Но тот мужчина был мертв и давно похоронен, а этот, который стоял с ней рядом, ей не чета, и если бы она легла с ним в постель, он бы сразу все понял. Это мало чем отличалось бы от дрожащих коленей после сумасшедшей гонки или попытки сыграть в бильярд. Не стоило еще раз показываться ему последней дурой.

- Что ж, ладно, малышка, - нежно сказал он, несказанно удивив Дженни, я не люблю пороть горячку.

- В самом деле?

На его лице появилась откровенная белозубая улыбка.

- Да нет, вообще-то люблю. Но сейчас, похоже, стоит подождать. Вы заслуживаете этого.

Если бы он сказал еще хоть слово, у нее не хватило бы сил сопротивляться. Но...

- Я провела чудесный вечер... - Как ни странно, она говорила правду.

- Я тоже.

Он произнес эти слова абсолютно искренне, и тогда она решилась:

- Я... я купила билеты в театр "Лоберо". На вторник. - Вчера вечером во время обеда она хотела пригласить Говарда, но как-то забыла об этом. - Не хотите составить мне компанию?

- Что, в театр? Драматический? А что идет?

- "Одинокое сердце". Кажется, очень хорошая пьеса.

Джек улыбнулся:

- Почему бы и нет?

Дженни просияла:

- Начало в восемь. Мы должны быть там в половине восьмого.

- Я заеду за вами в семь пятнадцать.

Она отперла дверь и обернулась, чтобы пожелать ему спокойной ночи, но Джек тут же сжал Дженни в объятиях. Твердые мускулы бугрились под ее пальцами. Ее грудь прижималась к его каменной груди, а вновь восставшая плоть Джека упиралась в ее живот. Удары сердца гулко отдавались в ушах Дженни. Где-то глубоко внизу она ощутила влажность.

Дженни тихонько вскрикнула, когда Джек заставил ее выгнуть спину и поцеловал так страстно, что у нее подогнулись колени. Говард всегда целовал ее только в щеку, с трудом вспомнила Дженни, когда Джек наконец отпустил ее.

- Спокойной ночи, Дженни Остин, - хрипло сказал он, - до следующего вторника. - Он подождал, пока Дженни закрыла дверь, и пошел к машине.