Сон в тысячу лет (СИ)

Зачерпнув двумя пальцами холодной мази, Мико обработала первый порез. Мазь обволакивала рану, и та буквально на глазах начинала затягиваться. Мико не сдержала восторженного вздоха. Мико скользила пальцами по перьям, стирала тряпицей кровавые дорожки и обрабатывала раны, стараясь действовать как можно более осторожно и причинить Акире как можно меньше боли. Акира не жаловался, сидел, опустив голову, тяжело дышал и изредка вздрагивал.

Когда с крыльями было покончено, Мико на всякий случай осмотрела открытые участки тела Акиры. Обнаружилась парочка порезов на предплечьях и ещё один — на щеке. Мико села напротив Акиры, скрестив ноги, и осторожно приподняла его голову за подбородок, чтобы обработать щёку. В глаза Акиры стояли слёзы, и сердце Мико сжалось. Она провела пальцем, смоченным с мази по порезу.

— Я люблю тебя, — сказал Акира, глядя ей в глаза. — Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Мико охнула и отдёрнула руку, Акира наклонился к ней и его голова упала её на плечо.

Мико замерла.

— Я люблю тебя, — горячо выдохнул он ей в шею. — Я сойду с ума без тебя. Я погибну, Мико. Я так тебя люблю.

Щёки вспыхнули, сердце заколотилось, будто сумасшедшее. Мико не знала обрадовали её слова Акиры или испугали, поэтому она ляпнула:

— Ты серьёзно?

— Ты сомневаешься? — в голосе Акиры прозвучала горечь, а его дыхание горячими волнами расходилось по коже и ныряло под одежду.

— Я… нет, просто… — Мико чувствовала себя ужасно глупо, чувство вины кольнуло между рёбер и она не знала, что с ним делать.

Акира оторвался от её плеча и снова посмотрел в глаза.

— Я, правда, люблю тебя, Мико, — сказал он серьёзно. С лица его пропали бледность и испарина, а порез на щеке уже затянулся. — И я сделаю всё, что ты только попросишь, только не покидай меня больше.

Он смотрел на неё так искренне, с мольбой в глазах, что Мико не сомневалась, он погибнет, если её не будет рядом, погибнет, если она его не примет, погибнет, если она отпустит его руку. Её прежний страх и всплеск ярости Акиры обесцветились, уступив место его боли и её острому как спица желанию быть любимой. Желанию однажды смеяться так же беззаботно и счастливо, как Хотару. И хоть какая-то часть её всё ещё не могла поверить и довериться, другая, жаждавшая тепла и нежности, затопила собой ростки сомнений, как солёный прилив отгоняет от берега травы.

Акира провёл кончиками пальцев по шее Мико, скользнул по щеке, большой палец лёг на нижнюю губу и очертил её контур. Мико сама подалась навстречу, в надежде наконец утонуть в нежности и больше ни в чём не сомневаться, ничего не бояться и никуда не бежать.

Когда их губы встретились, тело мучительно заныло, а сердце тяжёлым камнем легло в груди, мешая дышать. На этот раз она стала смелее и сразу разомкнула губы, позволяя языку Акиры соприкоснуться с её языком и от этих, совершенно новых для неё ощущений, у Мико перехватило дыхание, а тело будто закололо иголками.

Рука Акиры легла ей на затылок, пальцы зарылись в волосы, другая — обвила талию, и, не прерывая поцелуй, одним лёгким движением Акира усадил Мико себе на колени. Мико шумно выдохнула, разорвала поцелуй и запрокинула голову, Акира тут же впился губами ей в шею и стал спускаться ниже — к ключицам. Когда его руки потянули за ворот кимоно, освобождая от оковов одежды её плечи и грудь, Мико испугалась, замерла, дыша часто и отрывисто. Ей вдруг захотелось вскочить и выбежать из комнаты. Акира, кажется, это понял, потому что поднял на неё полный желания и надежды взгляд.

— Позволь мне, — вкрадчиво сказал он. — Не отталкивай меня сейчас. Ты же тоже этого хочешь.

Мико судорожно выдохнула, сжала в кулаках ткань его одежд, заставляя себя не бояться. Он не сделает ей больно. Она тоже этого хочет. Он прав, она тоже этого хочет: любви, нежности, заботы, его. Мико закрыла глаза, не отстранилась и не оттолкнула. Сердце всё ещё тревожно билось, но Мико его не слушала.

Когда Акира обхватил губами её сосок, Мико вскрикнула и выгнулась, желая отстраниться, но, подчинённая ощущениям, обмякла в руках Акиры. Грудь отяжелела и заныла, но поцелуи и тягучая истома внизу живота заглушали боль.

Мико не заметила, как Акира разобрался с узлами на её штанах. Он уложил Мико на татами, перевернул её на живот и стянул хакаму и нижние штаны. Обхватил за бёдра и подтянул ближе к себе, заставив выгнуть поясницу.

— Подожди… — начала было Мико, но Акира не услышал.

Он вошёл в неё, и Мико, уткнувшись лицом в татами, застонала от смеси боли и возбуждения. Акира навалился на неё всем весом, одной рукой он обхватил её за плечо, удерживая на месте, другой ласкал между ног, не давая Мико ухватиться за собственные мысли и двигаясь всё быстрее и резче.

— Я люблю тебя, — его неровное дыхание обожгло ухо, разгоняя страхи Мико. — Я люблю тебя. Как же я тебя люблю.

Он её любит. Любит. Значит, она может ему это позволить. И плевать. Плевать на всё остальное. Она больше не будет одна, она готова терпеть боль — если это доказательство его любви.