Сонеты 13, 131 Уильям Шекспир, — литературный перевод Свами Ранинанда

«В объятиях другой свидетельствую }— их перенеся

Твой чёрный, прекраснее всего на месте моего осужденья» (131, 11-12).

В строке 11, повествующий сохранив иронический тон, подтвердил: «В объятиях другой свидетельствую }— их перенеся». Хочу отметить, что строку 12 следует читать вместе с предыдущей строкой, так как они связаны воедино по смыслу: «Твой чёрный, прекраснее всего на месте моего осужденья».

Хочу напомнить читателю, что мода на обвинения в адрес Шекспира во всех смертных грехах ещё не прошла, поэтому текст в строке 12: «Твой чёрный, прекраснее всего на месте моего осужденья», был истолкован некоторыми критиками, как повод для того, чтобы вменить барду наличие признаков неких венерических заболеваний.

Впрочем, ещё живущим гениям в таких случаях говорят: «Посмертное вскрытие покажет». Поскольку гений драматургии почил четыреста лет назад, то можно ограничиться разведением рук в стороны и не более того. На самом деле, можно предположить, что «тёмная леди» была инициатором и источником распространения невероятных слухов среди знати о надуманной венерической болезни барда. Не случайно в строках 4-5 сонета 144, повествующий бард назвал тёмную леди «}женщиной, окрашенной душевной болью» и }«женщиной — злом»:

}«The worser spirit a woman colour'd ill.}

}To win me soon to hell, my female evil» (144, 4-5).}

}«Худший дух — женщина, окрашенная душевной болью.}

}Побеждающая меня скорее в ад, моя женщина — зло» (144, 4-5).}

В заключительном двустишии, повествующий бард подводит черту вышеизложенному, в котором им раскрывается сущностность мастерства «тёмной леди» в мастерском очернении других неугодных, в частности барда.

«In nothing art thou black save in thy deeds,

And thence this slander, as I think, proceeds» (131, 13-14).

«Ни в чьём мастерстве твой чёрный не сохранился, как в твоих делах,

И оттуда эта клевета, как Я полагаю, продолжилась (в чужих устах)» (131, 13-14).

В строке 13, повествующий предоставил объемлющую характеристику тёмной леди: «Ни в чьём мастерстве твой чёрный не сохранился, как в твоих делах». Хочу напомнить читателю, что тёмная леди была любовницей и содержанкой двоюродного брата королевы, который был значительно старше её, поэтому в полной мере могла пользоваться его протекцией и защитой. Что предоставляло ей дополнительные возможности совершать то, что обычной женщине в елизаветинскую эпоху никогда бы не сошло с рук.

В строке 14, повествующий бард, говоря о мастерстве «чёрных дел» тёмной леди, пояснил источник сплетен: «И оттуда эта клевета, как Я полагаю, продолжилась (в чужих устах)». Сама тематика сплетен тёмной леди по поводу барда была в строке 12 и выглядит так: «Твой чёрный, прекраснее всего на месте моего осужденья»

Хочу отметить, что строка 14, является проблемной при переводе на русский ввиду того, что имеет конечную цезуру. По этой причине с целью сохранения правил грамматики и для рифмы строки мной в скобках было добавлено «в чужих устах». Во благо послужила шекспировская «свободная строка», дающая возможность заполнения конечной цезуры по смыслу и одновременно сохраняя рифму строки.

Образы «slander», «клеветы», как разновидности беззакония можно рассмотреть в полной красе в пьесе «Король Лир» акт 3, сцена 2:

— Confer!

________________

________________

Original text by William Shakespeare «King Lear» Act III, Scene II

This is a brave night to cool a courtezan.

I'll speak a prophecy ere I go:

When priests are more in word than matter;

When brewers mar their malt with water;

When nobles are their tailors' tutors;

No heretics burn'd, but wenches' suitors;

When every case in law is right;

No squire in debt, nor no poor knight;

When slanders do not live in tongues;

Nor cutpurses come not to throngs;

When usurers tell their gold i' the field;

And bawds and whores do churches build...

William Shakespeare «King Lear» Act III, Scene II

Такая бравая ночь охладит пыл куртизанки.

Я произнесу пророчество, прежде чем Я уйду:

Когда священники больше на словах, чем на деяньях;

Когда пивовары водой испортят их солода остатки;

Когда дворяне — наставники у портных своих;

Не еретики сожжены, а поклонники девиц их;

Когда случай каждый по закону — и есть право;

Ни оруженосца, ни бедного рыцаря в долгах;

Когда не пребывает клевета на языках;

Ни карманники не приходят в толпу доколе;

Когда ростовщики твердят: их золото — поле;

А сводни и блудницы построят (алтари) в церквах.

Уильям Шекспир «Король Лир» Акт 3, Сцена 2.

(Литературный перевод} Свами Ранинанда 23.05.2022).

(Примечание. Для ознакомления читателем ниже любезно предоставляю критические дискуссии и заметки о сонете 131. Текст оригинала по этическим соображениям при переводе максимально сохранен, и автор эссе не несёт ответственность за грамматику, стилистику и пунктуацию представленного материала).

Критические дискуссии и заметки о сонете 131.

В отношении строки 1-4, Критик Краус (Krauss) предложил: Cf! Sidney, «A. & S., 5th Song», 56-61:

}«But murder, private fault, seems but a toy to thee.}

I lay then to thy charge unjustest tyranny}».