Сонеты

Скажи, к чему носить мне                    внешние отличья,Тем отдавая дань наружному приличью,И создавать столпы для вечности слепой,Клонящиеся в прах пред тленностию злой?Я ль не видал, что те, которые искалиОтличий и чинов, их вслед за тем теряли,Затем что, век платя недешево за честь,Не помнили того, что ведь и счастье есть.Пусть близ тебя вкушать я буду наслажденье;А ты прими мое благое поклоненье,Которое во мне правдивее всегоИ требует взамен лишь сердца одного.Итак, доносчик, – прочь!

                    Душа, как ни прекрасна,Чем больше стеснена, тем менее подвластна.

126. «О, мальчик, в власти чьей…»

О, мальчик, в власти чьей —                    как это каждый знает —И зеркало любви, и Времени коса,Ты все растешь, тогда                    как сверстников краса,Тускнея с каждым днем, все больше увядает.Когда природа – царь живущего всего —Тебя в пути своем удерживает властно,То делает она все это для того,Чтоб Время знало, что спешит оно напрасно.О, бойся ты ее, способную сгубитьИ задержать в пути,

                    а не с любовью встретить,Но на призыв ее придется все ж ответить,Она ж должна свое подобье сотворить[1].

127. «Кто б черное посмел прекрасным…»

Кто б черное посмел прекрасным                              встарь считать?А если б и посмел – оно б не заблистало;Теперь же чернота преемственною стала,Тогда как красоту всяк стал подозревать.С поры той, как рука вошла                    в права природыИ начали себя подкрашивать уроды,Волшебной красоте нет места на земле:Поруганная злом, она живет во мгле.

Вот почему черны глаза моей прекрасной:Они скорбят, что те, которые судьбойС рожденья снабжены                    наружностью ужасной,Природу топчут в грязь                    фальшивой красотой,Но в трауре своем они все ж так прекрасны,Что похвалы в их честь всегда единогласны.

128. «О, музыка моя, бодрящая мой дух…»

О, музыка моя, бодрящая мой дух,Когда на клавишах так чудно ты игралаИ из дрожавших струн                    ряд звуков извлекала,Будивших мой восторг и чаровавших слух, —Как клавишами быть хотелось мне, поэту,

Лобзавшими в тиши ладони рук твоихВ то время, как устам,                    снять мнившим жатву эту,Лишь приходилось рдеть огнем                              за дерзость их.Как поменяться б им приятно было местомС толкущейся толпой дощечек костяных,Рабынь твоих перстов, манящих                    каждым жестомИ сделавших ту кость                    счастливей уст живых,Но если клавиш хор доволен, торжествуя,Отдай им пальцы, мне ж —                    уста для поцелуя.

129. «Постыдно расточать души могучей силы…»