Сонное село

Я любила казаться себе бабулей, особенно первый год замужества. Закрывалась на кухне и затевала затяжную стряпню, что-нибудь типа творожных бубликов жаренных в масле или пирожков с разными начинками. Снимала обручальное кольцо, запускала руки в липкое тесто. Вовку в свою обитель не пускала.

Садилась на стульчик у плиты, и пока пирожки или бублики скворчали на сковороде, смотрела в окно. Это окно – справа от плиты и с видом на автомобили соседей, явилось то ли чудом, то ли совпадением, но больше ощущалось как неизбежность. Даже не знаю, или оно ждало меня здесь, или я искала его все эти годы.

Наверное, через месяц после того, как мы въехали в нашу новую квартиру, я, наконец, признала его.

– Ну, здравствуй…

В то утро за ним был рассвет, совсем как тот, под который бабуля кормила меня завтраком перед школой. Я гладила шершавый подоконник, и в кухне опять становилось душно и пахло манной кашей, а в соседней комнате, за покрытым тканевой скатертью столом будто сидел дед и ждал своего завтрака. «И зачем он так рано встает?» – снова себя спрашивала, – «Ему ведь никуда не надо».

В такие дни я была бабулей, которая в моем представлении провела полжизни на кухнях. Разных кухнях – потому что бабушка рассказывала, что родилась она в Новгороде, который Великий, а с дедом познакомилась в Петербурге, где собиралась учиться, но так и не стала, потому что дед позвал замуж. Потом они уехали на Дальний Восток, дед там служил, бабуля опять же кухарила в маленькой ведомственной квартирке. Долго там жили. Потом Москва, опять Питер. А потом со здоровьем у деда совсем плохо стало, и они приехали сюда, на Юг.

Я усаживала Вовку за стол, ставила перед ним тарелку, приборы, и подавала свою стряпню.

– Пора тебе, Кнопик, на работу, – говорил Вовка, – а то раскормишь меня совсем.

Смеялся, хлопал себя по слегка выпирающему брюшку.

Но на работу идти было страшно. А новая квартира, начала становиться домом. И я снова в кастрюльке. Тепло, уютно и немного душно.

– Что-то ты совсем заскучала, Кнопик.

– Да нормально все.

– Точно?

– Да снится всякое.

Снится дед за стеной. Ждет моего «прости». И я бы со всех ног, честное слово! Но тело будто каменное, пальцем не пошевелить.

Потом просыпаюсь, а сама – окаменелость.

Утро переплавляется в день. Пыль, котлеты, сериал…

– У тебя точно все хорошо?

– Да все эти сны…

– Кошмары?

«Во время быстрого сна у человека отключается мышечный тонус, чтобы он не совершал телодвижения, которые предпринимает в сновидении. Иногда получается так, что человек уже проснулся, а мышечная активность еще не восстановилась». Сонным параличом называется – подсказывает интернет.

– Может у тебя болит что-то. О! А может ты того… Не тошнит тебя?

Боже мой, он все о том же.

– Это сонный паралич называется.

– Плохо спишь?

– Теперь еще и рыбы.

– Рыбы?

Теперь под ногами еще и вода. В ней рыбы. Стою в воде по щиколотку. Вода холодная, мутная. В ней рыбы кишат, больше на змей похожи.

«Многим людям снится, что они просят прощения у покойного человека. Это не удивительно, если человек испытывает чувство вины».

«Сон, в котором вы просите прощения говорит о необходимости избавиться от чувства вины, которое лишает вас покоя».

– Вовка, ты меня любишь?

– Обожаю.

– А я тебя?

– Еще больше.

Ну если так, начинай.

И он начинает. Прижимается ко мне так тесно, что тела начинают узнавать друг друга, стремиться. Его стремится больше.

Я думаю, что, если бы прощение существовало – было бы просто. Но существует почему-то только вина. Ее все чувствуют, а от прощения еще никому легче не становилось. Ну может только тем, кому его даровали, и то совсем чуть-чуть. А обиженные так вообще после своего «прощаю» остро чувствуют, что их надули.

Наши тела готовы. Его готово больше. Соков его тела и моего старания хватит, чтобы все получилось. Чтобы в конце этими соками изойти.

Работало бы это так и днем. Но при солнечном свете его любви и моих стараний оказывается недостаточно. Недостаточно чтобы я могла скучать по нему, ждать, искать, мечтать, хотеть. Получается только жить. Рядом.

Скоро он начнет смотреть на меня как те оплаченные Костей стены. Смотреть и удивляться, зачем я здесь, если даже улыбаться не умею.

– Вовка, ты меня любишь?

– Обожаю.

– А я тебя?

Глава 5

Запрашиваю:

«Снится умерший».

«Снится дед».

«Просить прощения во сне».

«Не могу попросить прощения во сне».

«Не могу двигаться во сне».

«Снится одно и то же».

«Навязчивые сны».

«Избавиться от навязчивого сна».

«Схожу сума…»

Интернет сам дурак, и меня за дуру держит, подсовывает сонники, предлагает обратиться к сомнологу, принять горячую ванну перед сном, выпить стакан теплого молока, повесить над кроватью ловец снов, поковыряться в своем подсознании…

И тут натыкаюсь:

«Сон – это место встречи.

Единственное место, где может встретиться живой человек с умершим. Зыбкая грань между мирами».

Место встречи…

Смотрю в верхней плашке, сайт так и называется «Место встречи». Точнее форум. Пошла на главную страницу. Что за форум такой, про что?

Оказалось, про все.

В нем три всеобъемлющих блока: «Стиль жизни», «По душам» и «Купи-продайка».