Соратники

– Сладки твои речи, Яга, да только нет тебе веры больше. Кто раз предал, тот предаст и другой. Не знаю уж, что ты в этот раз затеяла, да и знать не хочу. Коли Леший готов с тобой толковать, это его дело. А мне недосуг твои россказни хитрые слушать. В Явь надо спешить, людям на выручку. Так что прощай.

Хотел уж уйти, да остановила его Яга:

– Погоди, постой! Не исчезай! Очень уж мне помощь твоя нужна!

Поглядел на неё Водяной, рассмеялся даже:

– Ну ты и скажешь тоже! Неужто ты думаешь, что после предательства твоего я тебе помогать в чём-то стану?

И взмолилась тогда Яга:

– Не уходи, дай хоть слово молвить! Знаю я, что есть у вас с Водяницей дети и что любишь ты их всей душой…

– И что с того? – вновь нахмурился Водяной.

– А то, что, надеюсь, и меня ты поймёшь. Не о пустяках ведь пособить тебя прошу! А ребёнка моего единственного, кровиночку мою, выручить из беды!..

Глава 17

Явь

Столкновение миров

«Ээээй!» – взорвалось болью в голове.

«Эй, ээээй…» – звучало настойчиво и заунывно, словно надоедливый комар. К голосу добавилось похлопывание по щеке, отчего стало ещё больней.

Блин, как же ему хреново! И почему так холодно?

И сыро…

Он что, уснул в ванне с ледяной водой?

Да ещё в одежде?!!

Кажется, на всём теле нет ни одной сухой нитки…

И, блин, как же болит голова! Да и не только голова – всё…

«Эй, очнись!»

Даже не пытаясь унять стук зубов, Ваня с трудом разодрал веки. Дневной свет, хоть и был совсем не ярким, будто ударил по лицу, заставив снова зажмуриться. Прикрыв лицо рукой, Ваня сделал вторую попытку открыть глаза. Кажется, на этот раз удалось. Но понадобилось ещё время, чтобы сфокусировать взгляд. Сначала на руках, перепачканных красным и липким. Кровь? Ну, да, что же ещё…

Покосившись сначала в одну сторону, потом в другую, он понял, что лежит в зарослях болотной травы, растущей по берегам озера. Так вот почему так мокро и холодно!.. Он же в воде. Видимо, упал от удара… Точно, его же ударили! Монстр с медвежьей башкой… И их было много. Видимо, Ваня, когда ему прилетело, грохнулся в камыши, и его так тут и бросили.

«Эй, ну ты! – снова послышался голос. Женский, даже, скорее, девичий, с лёгкой хрипотцой. Вроде голос как голос, но было в нём что-то неприятное. – Ты долго ещё валяться собираешься?»

Чья-то рука легла на плечо и довольно бесцеремонно потрясла. Повернув наконец голову, что стоило немалых усилий, Ваня увидел, что рука эта обнажённая, тонкая, явно девичья. И с зелёными ногтями. Ваня скользнул по ней взглядом и обнаружил рядом с собой девушку лет примерно шестнадцати или семнадцати, с простоватым круглым лицом и взглядом чуть исподлобья. Одежды на ней не было никакой – если только не считать прикрывающих кое-где длинных неприбранных волос такого же зелёного цвета, как ногти, да нескольких случайно прицепившихся нитей водорослей. Впрочем, девицу собственная нагота, похоже, ничуть не смущала.

– Ты к-кто? – заикаясь, поинтересовался Ваня.

– Насилу очнулся, – девушка перестала, наконец, трясти его плечо и улыбнулась, показав крупные неровные зубы. – Меня Неонилой звать.

Странное имя Ване ровным счётом ничего не говорило, но он уже прекрасно понял, что разговаривает точно не со студенткой из их универа. И осознал, что именно напрягает в её голосе – речь новой знакомой иногда прерывалась каким-то неприятным бульканьем, будто кто-то захлёбывается.

– А тебя я знаю, – продолжала как ни в чём не бывало болтать голая зелёноволосая девица. – Тебя Иваном кличут. Дролечку моего, чтоб ему ни дна ни покрышки, тоже так звали… Я тебя видала, когда за вашей с Алёнушкой лодкой плыла.

С больной головой уследить за ходом её речи было непросто – девица перескакивала с одного на другое – но упоминание об Алёнушке сразу заставило Ваню насторожиться.

– Так это ты была в воде? – догадался наконец он. – Алёна к тебе прыгнула? А я-то думал, что она шутила, когда говорила о мавке…

– Неа, – лукаво улыбнулась девица, наклонив голову вбок неестественно, словно у неё сломана шея. – Я мавка и есть. Утопленница. – Она провела тонкой голой рукой по своим зелёным волосам и вдруг попросила, даже потребовала:

– Гребень дай!

– Какой ещё гребень? – опешил Ваня. – Нет у меня никакого…

Договорить он не успел – глаза Неонилы отчего-то загорелись злобой. Лицо исказила гримаса, и на мгновение показалось, что это не лицо, а нечто куда более жуткое. На миг кожа мавки посерела, пошла струпьями, а где и вовсе сползла с костей. Один глаз стал белёсым, второй и вовсе вытек, волосы повылезли пучками, обнажили череп, а вокруг явственно запахло гнилью. Изменившаяся до неузнаваемости мавка потянула когтистые руки к Ване, но отчего-то не смогла до него дотронуться, словно боролась с какой-то невидимой силой.

– Ты… – злобно прошипела мавка, но не закончила.

Секунда – и наваждение исчезло. Перед Ваней вновь была обычная и по-своему миловидная девушка.

– Извини, – Неонила улыбнулась, вроде бы и весело, но как-то натянуто. – На меня иногда находит.

– Да я уж понял… – только и смог пробормотать он в ответ. – Ладно, мне надо идти.