Сосна зимой

– Хорошо, я буду говорить прямо. – Мы наконец дошли до беседки с лавочками, так что я вошла внутрь и села. Ду Рим остался стоять. – У нас с вами есть два пути. Первый: вы решаете вернуться домой. В этом случае вы распускаете своё войско, все они расходятся и опять становятся обычными крестьянами и горожанами. Никакого преследования за прошлое, как я и обещала, не будет, всё, что уже пожаловано, остаётся у вас: наградные должности и ранги, а с ними освобождение от налогов и всё прочее. Оружие, правда, вам всем придётся сдать, военную добычу вернуть, если найдут утаённое, поступят по всей строгости закона. И второй путь: вы поступаете на службу к императору и действительно становитесь одним из императорских командующих. В этом случае я даю вам и вашим людям не только наградные, но и служебные должности, выделяю вам награды как действующим войскам, у вас всех появится возможность продвинуться по службе дальше, заслужить новые должности, возможно, и титулы.

Ду Рим моргнул, но больше ничем своего отношения к моей тираде не выдал.

– Но вам придётся, как и всем прочим военным, подчиняться приказам Военного министерства и императора, – закончила я. – И действовать в соответствии с правилами. Легко вам не будет, благородные наверняка не дадут вам забыть, что вы родились простолюдином. Так что решайте, который путь вам больше по душе.

Ду Рим молчал довольно долго. Я вертела в руках сорванный цветок, иногда поднося его к носу. Пушистый шар пах терпко и свежо.

– Зачем вам это, ваше величество? – наконец спросил Ду Рим. – Я рождён в травах, думал, там же и помру. Неужели кроме нас уже и воевать некому?

– Вы рождены в травах, но ведь и я родилась не во дворце. Посмотрите на меня – я чужестранка, в Северной империи у меня нет ни родных, ни опоры. Я могу лишь молить Небо, чтобы оно позволило мне передать эту страну сыну, когда он достаточно повзрослеет, чтобы вынести тяготы правления. Но не все этого хотят. Нас уже пытались убить, и его, и меня. И попытаются ещё, я не сомневаюсь. Мне нужны люди, которые не пойдут за Эльмом или кем-то подобным ему, потому что связаны с ним узами родства, долга или признательности. Те, кто не соблазнится посулами и не решат, что если император сменится, то они получат больше, чем имеют сейчас. Я думаю, что вы можете стать именно таким человеком. Тем, кто станет императору опорой, даже если остальные опоры подведут.

Ду Рим снова задумался. Вполне по-простонародному почесал в затылке.

– Так ведь… – начал он и замолчал.

– Но я хочу, чтобы мне служили по доброй воле, – добавила я. – Не потому, что вас заставили. Так что, если вы хотите жить мирной жизнью, вы можете отказаться. И вы, и ваши люди, и ничего вам за это не будет, обещаю. Подумайте, у вас ещё есть несколько дней.

– А куда служить пошлёте? – после ещё одной паузы спросил Ду Рим.

– Я думаю поставить вас в гарнизоне у горы Гусиные Врата. Так, чтобы можно было сказать, что вы прикрываете дорогу от северо-западной границы в случае нового вторжения, и в то же время в случае надобности быстро перебросить вас к столице.

Ду Рим посмотрел куда-то на противоположный конец цветника, за которым виднелась белёная стена крытой галереи. Потом кинул взгляд на почти безоблачное небо.

– Не стану неволить своих ребят, – решительно сказал он, – но что до этого ничтожного – располагайте мной, ваше величество.

И рухнул на одно колено, ударив кулаком одной руки в ладонь другой. Совсем как настоящий военный.

Императора и принца мы нашли на тренировочной площадке. Глядя на развернувшееся передо мной действо, я подумала, что, всё ожидаемо: сын никак не мог упустить подвернувшуюся возможность. Вероятно, он мечтал о ней два года, с того самого пресловутого турнира. И теперь Ючжитар с мечом в руке нападал на самого Хао Юнси.

Мы с Ду Римом остановились поодаль, чтобы не отвлекать участников. Зрителей было немного, подозреваю, что большая часть обитателей дворца ещё завтракала – двор вёл светский образ жизни, вечера были отданы под развлечения, и просыпались все, как правило, поздно. Но Ючжитар был ранней пташкой, и его брат не отставал. Шэйрен и сейчас был здесь, тоже с мечом в руках, и, вероятно, дожидался своей очереди. Но, судя по азартно прикушенной губе Ючжитара, очередь эта наступит не скоро. Иногда юный император спохватывался, вспоминая, должно быть, наставления, что в бою нельзя кусать губы, если не хочешь остаться без них, но потом азарт опять брал верх, и губа снова коварно оказывалась меж зубов.

Единственным, кто заметил наше появление, оказался Яо Фань, издалека отвесивший мне поклон. Судя по тому, как мальчик – юноша, по здешним меркам уже юноша – пританцовывал на месте, забывая про невозмутимость телохранителя, ему и самому очень хотелось столкнуться со знаменитым воином, но лезть поперёк императора и принца, разумеется, нечего было и думать.

– Вы давно знакомы с Хао Юнси? – спросила я у Ду Рима.

– Да с его рождения, соседями же были.

– Не знаете, кто его учил обращению с мечом? Хотелось бы посмотреть, каковы его соученики, если они есть.