Сотерия

Он, словно почувствовав мое присутствие, повернулся ко мне.

– Кто к нам пожаловал! – воскликнул он, с силой вонзив лезвие топора в колоду.

– Здравствуйте, – бесцеремонно разглядывая его мышцы, ответила я.

– Ну, добро пожаловать! – подняв с груды бревен белую ткань, которая оказалось рубашкой, произнес он и, махнув мне рукой, пригласил в дом.

– Есть хочешь? – поинтересовался он, указав мне на кресло в гостиной.

– Нет, спасибо, – отказалась я и села на предложенное место.

– Вина? – спросил он, закатав рукава рубашки.

– Вы разве не видите, что мне всего-то лет 16?

– Ты что, даже не знаешь своего возраста? – удивился он, взяв бокал с кроваво-алой жидкостью и, придвинув мне второй по журнальному столику, сел на диван в метре от меня.

– Знаю. Только в настоящем мире мне 22, – взяв бокал в руку, ответила я, – а здесь… Я даже не знаю, кто я.

Он усмехнулся.

– Что-то не так? – задала я ему вопрос.

– Нет, все в порядке. Просто… Ты – Алиса в стране чудес.

Он замолчал.

– Кто же с тобой так жестоко поступил? – наконец спросил он.

– Герман…

Его даже передернуло. Он сразу стал серьезным и сел ровно, даже немного подался вперед.

– За какие такие грехи хозяин на тебя прогневался?

– Боже! – закричала я от безысходности. – Почему вы все его так боитесь?!

– Замолчи, – шепнул он мне, затем встал и прошел по комнате.

Я боялась издать хотя бы звук. Он наконец вернулся на диван и внимательно посмотрел на меня.

– Так почему ты здесь? – желая успокоиться, уточнил он.

– Я обиделась на него.

– За что?

– За Ангелину.

– А она-то, что натворила?

– Спит с ним. Теперь избегает его. Он волнуется, переживает, страдает…

– И не замечает маленькую девочку, которая ради него на всё готова… – догадался он.

– Ну, можно и так сказать.

– Пей, давай! – кивнув в сторону полного бокала, приказал он.

– А Вы кто? – наконец опомнилась я.

– Я – Элим. Это древнееврейское имя.

– И что оно означает?

– «Немота, молчание». Кстати, говори мне «ты». Я не такой уж и старый.

– Сколько тебе лет?

– 34.

– Понятно.

Я сделала глоток вина. Камин распространял тепло. Я осмотрела гостиную. На полу были шкуры, на стенах головы диких зверей.

– Ты охотник? – спросила я.

– Немного, – усмехнувшись, ответил он.

– Я скоро пойду. Придется вернуться, как бы мне это не было противно… – с сожалением пробормотала я.

– Можешь остаться, – внезапно заявил Элим.

Я не стала ничего отвечать. Мне было все равно. За окнами стемнело. Хозяин дома проводил меня в спальню на второй этаж. Он укрыл меня теплым пледом и спустился вниз.

Посреди ночи внизу раздались крики и стук. Я осторожно спустилась по лестнице и увидела, как Герман, прижав Элима к стене рядом с дверью, пытается узнать у него, что случилось со мной. На улице с факелами стояли Лорд и Франц. Они ждали своего друга.

Хозяин дома что-то ответил и Герман стремительно побежал на второй этаж. Я к этому времени уже успела спрятаться в темноте спальни.

Он ворвался в комнату, позвал меня, но, увидев распахнутое настежь окно (я позаботилась об этом), спустился вниз, сказал, что я сбежала и, выйдя на улицу, отправился искать меня.

Когда голоса трех мужчин затихли, я показалась в гостиной. Элим посмотрел на меня и тяжело вздохнул.

– Прости, что принесла тебе неудобства, – извинилась я.

– Ничего страшного, – улыбнулся он, – только тебе здесь больше нельзя находиться.

– Куда мне теперь?

– Я отвезу тебя к… – он посмотрел в мою сторону.

– К Ангелине? – догадалась я.

– У тебя нет другого выбора. Там он тебя искать не станет.

– Как ты меня отвезешь?

– На себе.

– Что это значит?

Он вывел меня на крыльцо, разбежался и прыгнул на землю. Передо мной предстал огромный черный волк.

– Садись, – прохрипел он и, подняв лапу, пригнулся книзу.

Я залезла к нему на спину. Шерсть у него была жесткая, грубая. Я обхватила его шею, и он помчался вперед.

Лес мелькал по обе стороны от нас. Мы приехали к небольшому дому. Элим поцарапал лапой дверь. Она распахнулась, и на пороге показалась девушка… женщина в красном платье

– Что случилось? – спросила она у волка.

– Укрой её от хозяина, – попросил мой спутник.

– С какой стати? – возмутилась хозяйка дома.

– Укрой. Я прошу.

Я слезла с волка, и Ангелина провела меня внутрь, после чего закрыла дверь на засов.

– Чего ты от него сбежала? – спросила она у меня, посадив в зале.

– Все равно не поверишь, – вздохнула я.

– Да ладно. Рассказывай, – как-то по-доброму говорила она.

Я недоверчиво посмотрела на нее, но все же решила поделиться своими переживаниями.

– Люблю я его! – заявила я. – Больно только, что он с тобой, а я не при делах.

– Не пора ли нам всем определиться?

– О чем ты?

– Настало ему делать выбор: ты или я.

– А если он никого не выберет?

– Выберет. Я даже знаю кого.

– Кого?

– Тебя.

– Почему?

– Потому что со мной он только спит. Каждое утро, просыпаясь в моих объятиях, он говорит: «Где же моя девочка ходит? С кем она там?». Со мной он физически, с тобой – духовно. Ты станешь взрослой, и вы всегда будете вместе: и в душе, и в теле.

– Что тогда будет с тобой?

– Я – его фантазия. Уйду за сцену, в отставку, а затем умру на задворках его сознания.