Социальная диалектика

По внешнему виду, по форме, никакое государство, тем более современное буржуазно-демократическое, конечно, не представляется диктатурой. По форме нет — какая диктатура. Все тут обсуждается, рассматривается, решается голосованием, вроде бы никакой диктатуры нет. Однако сущность всякого государства — диктатура господствующего класса. Всякого. Пока оно есть. А когда его не будет, то понятно, что не будет классового насилия, не будет государства. Поэтому можно такой тезис сформулировать, что демократия отмирает, превращаясь в коммунистическое общественное самоуправление в процессе развития первой фазы коммунистического общества, а в высшей фазе коммунизма нет уже государства, нет и демократии как формы государства.

Демократия — это особый способ организации насилия и, как всякое государственное насилие, оно отмирает. Не будет никакой демократии в полном коммунистическом обществе. А пока она как форма государства еще есть, она не является народовластием, а является формой осуществления диктатуры господствующего класса. Поэтому, например, то, что написано в программе, в рекламных листках, на плакатах, знаменах и красных шарфах КПРФ про народовластие — это, конечно, ерунда с точки зрения марксизма, а если сказать серьезнее — это продолжение хрущевского ревизионизма. Хотя лидеры КПРФ клянутся, что они за марксизм, но продолжают поддерживать и пропагандировать такие вещи, которые никак с марксизмом не увязываются.

Народовластие — это лозунг, прогрессивный для буржуазной революции и реакционный для социалистической. Когда буржуазия шла против крепостничества, все были в освобождении крестьян заинтересованы, кроме феодалов, а феодалы — не народ, поэтому буржуазия шла с лозунгом народовластия. Но если в научном плане речь идет о государстве — так это либо диктатура рабочего класса, либо диктатура буржуазии. Ленин писал, что тот, кто этого не понимает, тот либо безнадежный идиот, либо политически настолько неграмотен, что его не только на трибуну, но и на собрание пускать стыдно.

Стыдно — не стыдно, но вот с трибуны XXII съезда КПСС первый секретарь ее Центрального Комитета Н.С.Хрущев в докладе о новой программе партии провозгласил, что у нас, дескать, диктатура пролетариата себя исчерпала и что государство диктатуры пролетариата превратилось в общенародное. И за включение этого ревизионистского положения в программу партии съезд, к сожалению, проголосовал. А ведь делегаты съезда должны бы читать и знать труды Энгельса, который объяснял абсурдность какого бы то ни было соединения слова народ со словом государство. Соответствующие положения приведены Лениным в книге «Государство и революция» и в работе «Марксизм о государстве». Энгельс объяснял, что если это государство, то оно не народное, а если народное, тогда оно не государство, поскольку государство есть орган классового насилия, так что народное государство — это «жареный лед».

К прискорбию, как следует из стенограммы XXII съезда КПСС, не просто большинство делегатов, а единогласно делегаты проголосовали за внесение ревизионистских изменений в программу. Этой вакханалии ревизионизма сопутствовали провозглашавшиеся Н.С.Хрущевым безграмотные лозунги, вроде того, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме. А ведь с точки зрения понимания социализма как первой, низшей фазы коммунизма при коммунизме начали советские люди жить с того момента, как в СССР закончился переходный от капитализма к коммунизму период и был построен социализм. Правда, коммунизм был еще не полный. Но разве может по окончании переходного периода возникнуть сразу полный коммунизм? Социализм и определяется как неполный, незрелый коммунизм, и написано это в «Критике Готской программы» Маркса и в «Государстве и революции» Ленина.

Специально разжевывается даже, что в первой своей фазе, на первой своей ступени коммунизм не может быть вполне зрелым, вполне свободным от следов или традиций капитализма. Несмотря на эти совершенно ясные и понятные положения, с которыми легко мог ознакомиться любой член КПСС, хрущевский ревизионизм перерос позднее в еще более ревизионистскую концепцию «развитого социализма», которая вообще ничего общего с марксизмом-ленинизмом не имеет.

Таким образом, можно точно сказать, когда в СССР произошла политическая контрреволюция — на XXII съезде правящей КПСС.

С этого момента начался переходный период от коммунизма, хотя и не полного, к капитализму. Этот переходный период завершился полной реставрацией капитализма в России в начале 90-х годов.

Теперь снова, как до Октября 1917 года, у некоторых есть яхты и заводы, а у других полная свобода — в том числе и от средств производства и средств существования.