Социальное предпринимательство в России и в мире: практика и исследования

Мы не знаем, о чем мечтал в детстве герой следующего кейса – Алексей, руководитель музея народной игрушки, но игрушки русских народных промыслов сопровождали его с детства, поскольку отец их коллекционировал. В то же время, по его словам, со времени учебы на историческом факультете пединститута в 1980-е годы и до конца 1990-х годов, когда ему предстояло решать, как поступить с большой коллекцией русской народной игрушки после смерти отца, он не думал о ней как о деле своей жизни. В этом временном промежутке он накапливал опыт работы на общественном поприще (ВЛКСМ), а затем в бизнесе. Все перечисленное оказалось соединено воедино в созданном им социальном предприятии. В организации первой выставки, ее продвижении для потенциальных клиентов (школы и школьники) и фандрайзинге активно использовались комсомольские связи и накопленный организаторский опыт. В то же время удачи и неудачи бизнеса 1990-х научили Алексея полагаться на себя и искать независимости. Тесный партнерский опыт он расценил для себя как неперспективный. В результате было создано независимое предприятие, причем в форме общественной организации. Что касается кооперации, то его предприятие работает в постоянном сотрудничестве с мастерами народных промыслов, которые производят готовые игрушки и их нерасписанные заготовки. В обеспечении постоянного спроса на продукцию народных промыслов состоит одна из миссий организации. Другими словами, «поддержка» народных промыслов осуществляется двояко: во-первых, через формирование интереса к народным промыслам у детей и семей с детьми и, во-вторых, через рыночный спрос – закупку продукции мастеров.

Форма общественной организации достаточно необычна для самоокупаемого предприятия, оказывающего постоянные платные услуги, к тому же занимающегося закупками вполне осязаемой продукции. Поскольку, несмотря на диплом педагогического института, профессиональных педагогических амбиций у Алексея не было, такая форма сняла возможные в будущем проблемы, связанные с лицензированием «музейной педагогики», встраиванием в образовательные программы и регламенты. В то же время авторские права на методические разработки по проведению экскурсий он посчитал важным оставить за собой и зарегистрировал права на свои разработки как сценарий. Если предыдущий кейс демонстрирует сложности вписывания новых творческих разработок в государственные образовательные стандарты и ограничения, которые накладывает работа с педагогической клиентурой, в кейсе музейной педагогики, как будто сходном по подходу (работа на стыке искусствоведения и педагогики), этих проблем нет. Почему?

Прежде всего потому, что речь идет не об образовательных, а о просветительских функциях, основным «клиентом» здесь являются не профессиональные работники (учителя), а дети и семьи с детьми, а предлагаемый продукт расчленяется на полуторачасовые экскурсии, которые можно комбинировать, а можно рассматривать как самостоятельную разовую услугу. Это повышает ценовую доступность и расширяет число клиентов. К тому же выбор организационной формы удачно соответствует задачам просветительства и не претендует на предложение клиенту конечного образовательного продукта, за который нужно нести ответственность через подчинение стандартизированной системе государственного контроля в сфере образования. Почему важно обратить на это внимание? Прежде всего потому, что каждая бизнес-модель должна подходить для решения своих задач. Было бы довольно бессмысленно переносить бизнес-модель музея игрушки на организацию обучения театральной педагогике. В этом сложность и одновременно – простота социального предпринимательства, строительство бизнес-модели осуществляется с учетом всех входящих обстоятельств и, разумеется, хорошего (профессионального) знания предмета, на чем мы остановимся в следующем подразделе.

Перейдем к четвертому кейсу.

Потеря родителей в юношеском возрасте рано сформировала у Вячеслава, основателя «Школы фермеров», представление о важности педагогического поприща. Однако ни преподавание в институте по его окончании, ни работа в школе Вячеслава не увлекли, хотя он попробовал себя в разных учительских ипостасях: «что только не преподавал: и природоведение, и даже английский, и физкультуру – ну как затычка…» (из интервью с руководителем «Школы фермеров»). Следующим этапом движения к социальному предприятию было увлечение спортивным ориентированием и подготовка мастеров спорта. Это было уже серьезным педагогическим достижением, учитывая скромный собственный разряд и наличие среди воспитанников пятикратного чемпиона мира. За этими успехами последовало назначение Вячеслава директором спортшколы. В ее работу Вячеслав уже попытался внести социальный компонент – тренировать наряду со здоровыми и перспективными подростками и ребят из неблагополучных семей. Однако подобное толкование задач спортивной школы не нашло понимания у руководства, и спортивную школу пришлось оставить.