Социальные сети

Кейд тут же распрощался с хорошим настроением, как до этого распрощался с чаем. Его брови сердито выгнулись, но подумав, Даниэль фыркнул и покачал головой: его дочь была на него похожа. Но его бесспорной и безупречной копией она являлась только в одном — в искусстве отбиваться от неудобных вопросов. В свое время это обеспечило Еве прекрасные отметки в школе, как и ему в колледже. Поняв, что и на этот раз вытащить правду из упорной девчонки будет очень непросто, Даниэль решил зайти с другой стороны. Он сел в кресло, придвинулся к столу и пожелал себе терпения.

— Ладно, Ева, давай разбираться. Почему ты находишься не в университете, куда собиралась с утра, а в «Москва — Сити»? — обманчиво спокойным голосом начал Кейд.

— Потому, что я здесь работаю.

Даниэль мысленно заскрежетал зубами:

— Так, хорошо… А где именно ты работаешь?

— В «НОРДСТРЭМ».

— Прости, что? — Даниэль решил, что ослышался.

— В «НОРД — СТРЭМ», — по слогам произнесла его дочь.

Даниэль провел рукой по глазам.

— Так. Значит, в «НОРДСТРЭМ». — «С ума сойти можно…». — И как давно ты там работаешь?

— Ну, уже неделю.

— Чего? Kuss’o… — чуть не выпалил Кейд, но вовремя спохватился. — Так, стоп… у кого именно ты работаешь?

— А у Дмитрия Александровича Кузнецова, первого вице — пре… Слушай, папа, ты прости меня, но сейчас у меня нет времени. Давай я тебе попозже перезвоню, хорошо? — сообразив, что сейчас устроит её отец, попыталась улизнуть Ева.

— Я тебе покажу «прости, у меня нет времени»! — наплевав на собственное обещание не раздражаться зашипел Кейд. — Ева, что вообще происходит? Почему ты опять мне ничего не сказала? Почему я всегда и обо всем вечно узнаю последним? Почему ты постоянно так делаешь? Когда это закончится? Ты хоть знаешь, что моя компания подписывает договор с этой корпорацией?

— Ага, папа, я знаю, — шустро перебила Кейда его дочь. — Я как раз и вношу правки в твой договор.

— В мой договор? О господи…

Повисла неудобная пауза.

«И вот сидит сейчас и делает это своё безмятежное лицо. Как Эль. Эль — это твоя школа… Убью обеих, вот и всё», — обречённо решил Даниэль.

— Ева, быстро всё бросай и живо поднимайся в мой офис, — потребовал Кейд. — Объяснишь мне, какого чёрта…

— Извини, но я сейчас не могу. Папа, давай попозже? Дмитрий Александрович через полчаса вернется, а у меня еще ничего не готово по договору на твои… э-э, какие-то там железки.

— Я сказал, бросай договор и поднимайся ко мне!

— Не кричи, — властно отрезала Ева. Кейд яростно пристукнул ладонью по столу.

— Ева… — повысил голос он. — Я что тебе велел?

— Пап, вот скажи, а за что ты на меня сердишься? За то, что я сама устроилась на работу — или за то, что я уже давно стала взрослой и хочу сама принимать решения?

Это был весьма разумный вопрос, но сейчас его резонность была абсолютно не уместна.

— Я злюсь, потому что ты постоянно скрываешь от меня правду, — отрезал Кейд. — И кстати, если ты уж так хотела поработать, то двери «Кейд — Москва» всегда для тебя открыты. Так что welcome, Ева!

— Я не скрываю правду — я просто молчу. И кстати, у меня была весомая причина устроиться на работу именно в «НОРДСТРЭМ», а не к тебе.

— Да? Ну и какая же именно? — Даниэль изогнул бровь.

— А я хотела сделать тебе сюрприз.

— И он тебе удался, — припечатал Даниэль. Потом прищурился, подумал и закинул удочку: — А скажи-ка мне, детка, во сколько сегодня заканчивается твой рабочий день?

— В семь, если успею закончить с заданиями. А что? — пытаясь сообразить, что задумал её хитроумный отец, поинтересовалась Ева.

— В семь? Отлично. Я тоже могу сегодня закончить работу ровно в семь. Так что поедем домой вместе. Эль сегодня нас не навестит, у нее… э-э, дела в Лондоне, — быстро соврал Кейд, — ну, а поскольку мне её сегодня встречать не надо, то у нас с тобой будет целый вечер, чтобы обсудить и твой сюрприз, и твою работу в «НОРДСТРЭМ».

— Но, вообще-то, я с девочками в «Шоколадницу» собралась, — напряглась Ева.

— Значит, так, дорогая моя, — отбросил всякие сантименты, сказал Даниэль. — Сейчас пять вечера. Свой визит «с девочками», а заодно и «с мальчиками» ты перенесешь на другой день. А сегодня, ровно в семь пятнадцать ты и я встречаемся у центрального входа в башню «А». И, пожалуйста, без этих твоих фокусов.

— Каких фокусов?

— А таких. Из серии «прости, папа — я забыла — мне надо вернуться. Меня ждут — уезжай — не волнуйся», — Даниэль передразнил Еву. — Я ничего не упустил? — язвительно добавил он.

— Па, а.. а я могу не успеть к семи с документами.

— Не успеешь — не надо. Тогда перезвонишь мне сама. А я задержусь и подожду тебя.

Повисла новая пауза.

Даниэль прислушался: Ева продолжала упрямо молчать. «Ничего у тебя не выйдет, малышка. Я и сам так умею».

— Ева, или ты встречаешься со мной на улице ровно в семь пятнадцать, или я поднимаюсь к тебе в «НОРДСТРЭМ» ровно в четверть восьмого, на радость тебе, твоим сослуживцам и твоему Кузнецову. Ты меня знаешь, я это сделаю, — пригрозил Даниэль, устав препираться с дочерью.

— Но…

— Это — всё. Я сказал.