Социологические опусы или крах эпохи Манкурта

Как-то вызвал его Квант для допроса и, отведя за местный солончак, любимое место сохатых, передёрнул карамультук и выстрелил в лоб! У Кабана от ужаса подкосились ноги, и он едва не упал. Однако выстрел оказался холостым. Не стал Квант попусту проливать кровь. Так, отсалютовав бывшему главе почтенного собрания, он отпустил его домой. Туда, где, благополучно разрешившись от бремени, его супруга вскармливала пяток новоявленных пятачков. После того случая, демонстративно-показательного расстрела, Кабан навсегда зарёкся принимать участие в политических игрищах. Но время шло, и, забегая далеко вперёд, нужно сказать, что его потомки, видимо, запамятовав о зароке деда, по-прежнему встречаются во властных кабинетах обширного лесничества. Их всегда легко узнать. У всех одна отличительная черта – хрюкать от удовольствия, едва заслышат похвальбу в свой адрес. Ну и, разумеется, с внешностью тоже ничего не поделать. Рыло кабанье пластикой не исправить. Да, чуть было не запамятовали, Козла тоже выпустили, потому как держать невинного – совсем не по-людски!

Таким вот способом разрешил Квант задачу, правда, не до конца. Вопросов всё ещё оставалось два: первый – кого назначить на место Медведя, второй – что делать с ним самим? А пока жизнь в тайге входила в привычное русло, и большинство вернулось к природному укладу жизни. В соответствии со своей биологической заданностью, где каждой твари по паре.

Итак, оставалось решить судьбу Медведя. Разумеется, Квант испытывал к нему симпатию, как-никак столько лет на службе, однако оставить всё по-прежнему теперь было не в его власти. Вернее, конечно же, в его, но он прекрасно понимал, что былого авторитета у Косолапого нет, да и таёжные обитатели не скоро забудут вольный ветер самоуправств, что вскружил им голову, пока Мишка спал. Вот и думал Квант, как обеспечить преемственность курса и в то же время не торчать здесь как привязанный. У него таких участков – тьма! А у его коллег – ещё больше. Так что ж им теперь прикажете делать? Вот и стал он думать думу горькую.

Думал, думал и вот что, наконец, удумал. Позвал он Косолапого, который места себе не находил, не зная, как искупить оплошность, и завёл с ним задушевную беседу.

– Ну что, Мишаня, делать будем? – ласково спросил Квант озадаченного Медведя. – Как жить дальше планируешь? Небось на глаза стыдно показаться?

Медведь молчал. На душе творилось неладное. Там буйствовал ураган, что, выкорчёвывая деревья вместе с корнями, поднимал их ввысь, унося за километры от родных мест. Квант понимал, что творится с Медведем, потому и старался смягчить официальный разговор доброжелательным тоном.

– Не знаю, – потупив глаза долу, буркнул Медведь. – Как скажете, так и будет.

– Э нет, – Квант раскатисто рассмеялся. – Так не пойдёт! Вместе будем думать и вместе действовать. Работы много, так что отлынивать не придётся.

В глазах Медведя мелькнули надежда и одновременно недоверие. Он поскрёб огромной лапищей себе темя и выжидательно посмотрел на Кванта. Тот сосредоточенно потирал ладони, будто озяб и хочет высечь искру. Не получалось.

– Ладно, – сказал Квант, – не стану тебя мучить. Слушай внимательно.

Медведь обратился в слух.

– Как ты, наверное, понимаешь, вернуть всё на свои места – не получится!

После этих слов Мишка напрягся так, что ненароком переломил ветку, которую вертел в лапе. Она хрустнула и, разойдясь на две половинки, застряла промеж острых, как бритвы, длинных когтей.

– Успокойся, – всё так же по-доброму молвил Квант. – Пойми ты, чудак, я вынужден объявить чрезвычайную ситуацию и назначить исполняющего обязанности. Разумеется, под моим непосредственным началом.

Медведь ещё больше напрягся.

– Исполняющим обязанности будешь ты, Михайло Потапыч! – подытожил Квант.

Мишка с шумом выдохнул. Он чуть было не кинулся обнимать Кванта, желая как можно сильнее продемонстрировать свою признательность. Однако тот уклонился от медвежьих объятий, не без оснований полагая, что не хватало ему ещё и сломанных рёбер. Ну уж нет. Увольте. Квант поднял руку и остановил этот мохнатый порыв благодарности.

– Это ещё не всё, – после недолгой паузы продолжил опытный переговорщик. – Не всё. Хочу, чтобы ты знал: я буду искать кандидата, который сможет управлять тайгой во время зимних холодов и обеспечит надёжную преемственность власти.

Вот оно что! Теперь Михайло Потапыч понял, в чём подвох. Не зря столько лет на руководящей работе. Хотя какой подвох? Его не выгнали, не посадили, не убили. А ведь могли! Да и сейчас могут. Более того, назначили на ту же должность, правда, немного ограничили полномочия. Ну и что с того? Зато теперь его положение укрепится самой что ни на есть вертикалью власти! А это уже немало. Ой как немало! Ну а подстраховка нужна всегда. Кто мог предположить, на что способны пернатые, пока он спал?