Сотворение мира

Можно считать почти общим местом, что все революции порождают у основной массы населения большие надежды и ведут к грандиозным подвижкам в обществе. Бисмарк писал: "Революцию замышляют романтики, осуществляют фанатики, а плодами ее пользуются мерзавцы". Не исключением была и Французская буржуазная революция, плодами которой умело воспользовался Наполеон. На порыве масс он создал сильную боеспособную армию, используя которую буквально за десять лет покорил почти всю Европу и возложил на себя венок императора. Но еще быстрей растерял свое могущество, столкнувшись в России с силой, хотя и уступавшей по численности и вооружению, но более самоотверженной, выносливой и упорной. По существу, это было первое серьезное столкновение двух экономических формаций: нарождающейся капиталистической и дряхлеющей феодальной.

В тот раз французская буржуазия проиграла. Зато очень выиграла английская, развернув по всему Земному шару победоносные колониальные войны. А в Европе в целом если и произошла реставрация монархизма, то в весьма убогом и обреченном виде. И эту обреченность почувствовал Бисмарк, объединивший земли Германии и поставившим точку ее феодальной раздробленности. С этого времени Германия превращается из носителя духа Священной Римской империи в осязаемого и грозного претендента на физическое его воплощение в пределах Европы. Но такой оборот грозил Великобритании потерей ее главенствующего положения в мире. И вот, объединившись с Францией, давним соперником земель Германии, совсем не желающей видеть столь грозного соседа рядом с собой, она находит повод для достижения экономических целей военным путем. Россия в сей драке оказалась на стороне Великобритании чисто по экономическим причинам, набрав большие долги, преимущественно в банках, контролируемых Ротшильдом. И все это вопреки тому, что сама царская семья находилась в довольно тесном родстве с немецким высшим обществом.

При всей сложности механизмов реализации капиталистических отношений в обществе, принцип их организации достаточно примитивен и во многом подобен иерархической организации воровского сообщества, у которого на самом верху находятся люди вне законов. Так и в капиталистической системе – на самом верху находится весьма ограниченный круг лиц, интересы которых и диктуют поведение всей системе. И когда интересам одного клана пытаются противостоять интересы другого, претендующего на свое место под солнцем, то срабатывает чисто биологический механизм: доказать силой свое безусловное превосходство, либо уничтожив конкурента, либо превратив его в безропотного вассала. А верх в такой спекулятивно-ростовщической среде формируется быстро.

Так, еще на начальном этапе становления капитализма на его небосвод взошла звезда семьи Ротшильдов, которая сначала баснословно обогатилась на Французской революции, обобрав в тисках кредитов многочисленных эмигрантов-феодалов, бежавших от революции. А затем и на наполеоновских войнах. По иронии судьбы и Ротшильды, и Бонапарт ненавидели друг друга, вплоть до того, что Наполеон ставил целью физическое уничтожение Ротшильдов. Но это не помешало последнему нажиться на поставках армии Наполеона товаров по завышенным ценам, через подкуп его интендантов. И в самом конце войны выиграть свою финансовую битву Ватерлоо на лондонской бирже, фантастически обогатившись за один день.

«К исходу войны с Наполеоном страны – “победители” задолжали империи Ротшильдов свыше 70 миллионов фунтов стерлингов». [29]

Считается, что к концу XIX столетия клан Ротшильдов контролировал половину мировой экономики (Lev GUNIN «GULAG of Palestine», Canada, 1995). Став самыми могущественными финансовыми воротилами мира, семья Ротшильдов разбросала свои щупальца по ведущим странам Европы, предоставляя кредиты правителям и оказывая тем самым сильнейшее давление на нее. Именно так, на основе кредитов, Ротшильдами в самом начале ХХ века был дальновидно сформирован союз Великобритании, Франции и России. Ну а направить военную мощь этого союза против набирающих силу немецких магнатов было делом техники. Разжечь большой пожар можно и одной спичкой. Где-то здесь и лежат скрытые пружины развязывания Первой мировой войны.