Советница Его Темнейшества

— Янге, — позвал Дьяр. — А что у нас с Гридом Сайком?

— Пока жив, — хмыкнул демон.

— А его сестру привезли?

Янге отрицательно мотнул головой:

— Пока нет. Не смогли опознать, там аж пять самок на цепи сидит. По имени не отозвалась. Может, уже разум потеряла, а Грида туда везти не было времени.

— Не самое срочное дело, Вултон важнее, — кивнул Дьяр, но на сердце стало еще неспокойней.

Итак, для естественной смерти Вултона нет причин. Значит, убит. Причем магически.

Заклинание? Подземелья тайного сыска устроены так, что блокируют любое направленное извне магическое воздействие. Никакое заклинание не могло проникнуть, сработала бы охранка. Да и Дьяр, находившийся в тот момент в единении с Тьмой, почувствовал бы.

Он поймал косой взгляд наставника, в котором чудилась насмешка, и снова разозлился. Вот Сатарф уже наверняка нашел бы ответ, кольнула ревнивая мысль. Что ж, пора признаться самому себе, что воспринимает свалившуюся корону, к которой оказался морально не готов, не как сокровище, а как вызов. Неужели он окажется недостойным наследства? Проклятие владык: их всегда сравнивают с предыдущими.

— Мы готовы, — выпрямился Рахт. — Но должен предупредить: Вултон оказался настолько истончен, что его хватит на минуту-две. Начинаем?

— Минуту.

— Тянуть нельзя, еле зацепил, может соскользнуть. У нас одна попытка.

— Значит, ты сделаешь все, чтобы его удержать, или сам пойдешь за ним, — равнодушно бросил владыка.

Рахт недовольно поджал губы, но смирился под насмешливым взглядом Янге. Оба промолчали, к счастью.

Дьяр лихорадочно пытался поймать ускользавшую мысль.

Итак, Вултона наверняка убило заклинание. Причем отсроченное. Иное просто нереально: в присутствии владыки Тьмы ничто не проскользнуло бы, а магическое поле было чистым, пока не взорвалось вулканирующей силой магии ками-рани, позвавшей на помощь. Именно в тот миг Вултон и замер на полуслове, а его взгляд остекленел.

Дьяр вспомнил оглушившее его чувство тревоги, к которому примешалось что-то еще, словно эхо… Вот оно! Двойная опасность, и он успел среагировать только на ту, что угрожала его избраннице, и открыл портал.

Тогда получается, бывшего ректора нечаянно убила Лика? Точнее, ее магия?

— Скажите, мэтр, — Дьяр поднял взгляд на наставника. — Во времена эпохи Единения кто мог стать ками-рани владык Темного Трона?

Если седовласый демон и удивился неожиданному вопросу, то ничем этого не показал, лишь на миг задумался, припоминая:

— Советницы правителей, что у нас, что в Белой империи, всегда избирались из девушек сельо. Они выполняли роль посредниц, связующего звена между темной и светлой магией. Живой мост.

Живой мост… И вряд ли паникующая девчонка, отбившая атаку напавшей на нее твари, могла сознательно выстроить этот мост и тем более открыть его для чужого заклинания. И, возможно, заклинание, убившее Вултона, было нацелено на молодого владыку, и его спасла только скорость, с которой он нырнул в портал. А если так, то кто-то воспользовался Ликой. Кто-то, кто еще помнил о тайнах эпохи Единения и силе ками-рани, кто просчитал все ходы наперед.

И этот кто-то находился по другую сторону «живого моста». Неужели богиня Лойт?

Если так, то неуловимый убийца — лишь ее орудие.

Дьяр не стал гадать о том, что могло сподвигнуть богиню любви на столь кровавую игру, какую цель преследовала бессмертная. Возможно, жажда мести. Или власти. Какая разница? Его захватила другая тревога: Лика — ее жрица. И богиня может настичь ее в любой момент где угодно, даже под крылышком Алиана в Белой империи. Тогда какой смысл оставлять девчонку там? Нужно сделать все, чтобы вытащить ее из чужих лап, будь это белые или лунные.

— Кхм, — кашлянул Рахт. — Время, владыка.

— Начинайте, мэтр, — Дьяр уже знал, о чем будет спрашивать мертвеца. Главное — не ошибиться в формулировке.

* * *

— Долгих лет, ваше императорское величество. — Алиан вошел в роскошно убранный кабинет и склонил голову перед маленьким седым человеком, сидевшим за столом в мягком кресле с инкрустированной золотом высокой спинкой.

— Садись, Алиан, не мельтеши перед глазами, — старик махнул рукой, и золото в инкрустации отразило блеск огромного бриллианта в императорском перстне.

Пластинки, как и перстень, были мощными артефактами, и ректор Академии Света, прекрасно знавший их силу, поторопился отойти в сторону, к стоявшему сбоку от стола креслу, но садиться не стал.

— Мой император, я прошу доступа в вашу тайную сокровищницу, — выдохнул он без всяких дипломатических «разогревов». — Мне необходим артефакт времен Единения.

Старик отодвинул лежавшую перед ним папку, поднял на него водянистые глаза:

— Зачем?

— Не буду скрывать: для переговоров с молодым владыкой Тьмы и Теней.

— Рехнулся на старости лет? — фыркнул правитель.