Советская эпоха в мемуарах, дневниках, снах. Опыт чтения

Оба эти сна устанавливают интимность (невозможную уже по причине временной дистанции) между спящим и культурным героем, будь то Ахматова или Мандельштам. Оба сна связывают поколения под знаком литературы и истории. В конечном счете через свои сны, опубликованные при посредстве литературоведа М. Л. Гаспарова, поэт Ольга Седакова присоединилась к расширенному сообществу русской литературной интеллигенции в рамках общего исторического опыта – ожидания гибели, чувства опасности и обещания бессмертия, а также в контексте повышенного внимания к теме отношений между поэтом и властью.

Пророческие сны ученого

Под давлением исторических обстоятельств и общих трудностей жизни советские интеллигенты готовы были считать свои сны пророческими. Одиннадцатого февраля 1943 года Всеволод Иванов записал в дневнике (опубликованном в 2001 году) сон о рыбалке, который показался ему знаменательным (клевало хорошо, и он поймал огромную рыбу). Он объяснял свой интерес к этому сну чрезвычайными обстоятельствами: «Так как сны, да еще такой резкой отчетливости, вижу редко, и так как в голове пустой шум, мешающий сосредоточению и работе, и так как несчастья приучают к суеверию, и так как нет для семьи денег и не знаю, где их достать, словом – достал „сонник“, едва ли не в первый раз в жизни, и прочел». (Напомним, что крестьянин Аржиловский также прибегал к соннику.) Однако Иванова сонник (источник, более принятый в народном быте) не удовлетворил, отвечая «с двойственностью, обычной для оракула»355

. Тем не менее когда через месяц он видел во сне, как он роет узкую яму с Алексеем Толстым и уже увидел в яме клад, он «по обычаю предков, взглянул в „Сонник“», но и в этот раз толкование оказалось неубедительным своей двойственностью («Предстоит какое-то великое счастье, а затем такое же великое несчастье…»356).

***

Сын писателя, Вячеслав Всеволодович Иванов, тоже видел «вещие сны» на политические темы и обсуждал их с друзьями, особенно в эпохи исторических перемен. Об этом он поведал в воспоминаниях (написанных в 1989–1994 годах и опубликованных в 1995‐м): «За четыре года от 1953 до 1957, когда я был внутренне сосредоточен на новостях о наступающих переменах, я видел три вещих сна, каждый раз для меня неожиданных. Они сбывались вскоре после того, как я их видел». (В этих снах речь шла о политическом падении Берии, Молотова и Жукова.) Позже ему приснился пророческий сон о конце советского режима:

Весной 1977 г. просыпаясь я услышал: «Этот режим должен погибнуть!» Я стал про себя ругаться: эти интеллигенты всегда хотят, чтобы было так, как им бы казалось нужным. Потом я спохватился: а с кем я, собственно, спорю? Я в комнате один, Светлана давно ушла на работу.

В 1980‐е годы, в самую эпоху крушения режима, Иванов предсказывал будущее не только во сне, причем он делился своими пророчествами с аккредитованным в Москве известным американским журналистом:

Дальнейшие верные предсказания уже в новую пору можно было делать более надежно не во сне или в полусне. Своему другу Роберту Кайзеру, когда-то работавшему корреспондентом «Вашингтон пост» в Москве, а теперь одному из редакторов этой газеты, я сказал в 1984 г., что Горбачев придет к власти и начнет реформы. Ему же и многим другим я заранее говорил о вероятности августовского провалившегося путча…357