Читаем Советская эпоха в мемуарах, дневниках, снах. Опыт чтения полностью

Пересечение трех текстов позволяет нам задуматься и над тем, чем отличается чтение мемуаров от чтения романа. Воспользуемся образом из мемуаров Померанца. Рассуждая о необыкновенной способности своей жены воспринимать и помнить сны, как если бы они были реальными событиями, он пишет о своеобразной «географии снов». Во сне (поясняет Померанц) видишь, скажем, обрыв, ведущий к реке, вокзал и чувствуешь, что уже был здесь – в другом сне. Потом встречаешь, скажем, каменные сводчатые ворота и вдруг понимаешь, что это кусочек из реальных воспоминаний (74). Читать роман – как видеть сон: в романе мы видим место или человека, которых нет на самом деле, и потому они не должны казаться знакомыми. Не так с мемуарами: география мемуаров фактична, то есть места, люди, ситуации, описанные в мемуарах, реальны; соответственно, одни и те же люди и ситуации могут встретиться нам в разных мемуарных текстах. «Любимая улица» Вигдоровой – это роман, который в стремлении показать кусочек правды о терроре нарушил логику вымышленного. Некоторые из ее читателей, прочтя о том, как Ирине Игнатьевне в кабинете следователя дали прочесть любовные письма мужа к другой женщине, чувствуют себя как человек, который видит во сне реальную местность. В 1965 году только те читатели, которые знали эту скандальную историю (то есть члены того же круга, что Мелетинский, Муравьева и Померанц), испытывали при чтении романа «Любимая улица» это странное чувство. Но сейчас, после того как в 1990‐е годы в печати появились мемуары двух мужей Ирины Игнатьевны Муравьевой, любой читатель может оказаться в таком положении.

***

Как же мемуары строят сообщество? Едва ли будет преувеличением сказать, что для мемуаристов постсталинской и постсоветской эпохи, которые писали в ситуации исторического кризиса, формирование сообществ было едва ли не самой важной частью их миссии. Своими текстами они укрепляли на письме ветхие социальные сети, которым угрожало уничтожение: семьи, разрушенные террором; семьи, расширенные до предела; кружки друзей-единомышленников, существовавшие во враждебном окружении; и воображаемое сообщество «русской интеллигенции», которое было для многих важнее, чем семья или дружеский круг. Более того, массовая публикация человеческих документов советской эпохи способствует построению и более широкого сообщества, в которое могут войти все те, кто пишет или читает, – сообщество современников. Советские мемуаристы вторят друг другу, не соглашаются, сотрудничают или соперничают, рассказывая одну и ту же историю. Их тексты связаны множеством нитей. Эти тексты создают публичное пространство, в котором люди, жившие при советской власти – включая и читателей, – получают доступ к жизни друг друга (своего рода коммунальную квартиру).

В рамках такого сообщества современников представители «интеллигенции» составляют сплоченную группу; люди из народа, даже малограмотные, подключаются к сообществу с помощью интеллигентов (которые приложили руку к публикации «народных мемуаров»); соратники Сталина также находят способ присоединиться (с помощью своих детей).

Экскурс о «Живом журнале»

В начале 2000‐х годов появились различные электронные платформы и форумы в интернете, и некоторые из них стали активно привлекаться для создания, публикации, чтения и обсуждения автобиографических текстов, в первую очередь дневников. Особым потенциалом обладает «Живой журнал» (ЖЖ), русскоязычный вариант LiveJournal. В употреблении с 2001 года, ЖЖ пользовался в России особенной популярностью (в настоящее время эта форма потеряла свою актуальность)135

.

Как и другие блоги, «Живой журнал» пользуется формой дневника, в котором записи помещаются в перевернутом хронологическом порядке (текст открывается с сегодняшней записи). Это дневник, открытый взорам других, и в разных смыслах слова – сообщество. Кроме персональных дневников, существуют и групповые журналы, связанные общими интересами. ЖЖ – это сообщество, члены которого не только читают, но и пишут в дневники друг друга – потенциально на виду всего интернет-сообщества.

Приведем пример одного такого сообщества – он проливает свет на восприятие образа и текстов одного из самых замечательных и влиятельных авторов дневниково-мемуарной прозы советского опыта, Лидии Гинзбург, которая работала в особом, созданном ею жанре «записей».

В 2004 году в интернете открылось «Сообщество Лидия_Гинзбург (Community Lidia_Ginzburg)», которое заявило о себе следующим образом:136

Эта лента создана в память о Лидии Гинзбург (1902–1990). Человеку [sic!] «широко известному в узких кругах». Умной, беспощадно честной. Пережившей многое и многих.

Содержание ленты – цитаты из книг и записей Лидии Гинзбург. (http://community.livejournal.com/lidia_ginsburg)

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное