Советский Союз. Последние годы жизни. Конец советской империи

Борис Ельцин начал работу в Москве с решительной замены кадров. Уже в январе 1986 г. были отправлены в отставку все члены бюро МГК и до 40% аппарата горкома партии. К лету 1986 г. были заменены 23 из 32 первых секретарей райкомов КПСС. Но и положение самого Ельцина в Москве крайне усложнилось, так как рядом с ним не было людей, хорошо знавших особенности работы в столице и ее кадры. Быстро обновлялся и состав Моссовета. Председатель Мосгорисполкома В.Ф. Промыслов, строитель по профессии, который работал в московских структурах власти более 40 лет и более 20 лет возглавлял горисполком, был снят со своего поста и отправлен на пенсию почти сразу же за В. Гришиным. Ельцин вызвал Промыслова к себе на следующий день после своего избрания, но отказался с ним даже говорить. «Пришлось его прервать... – писал позже сам Ельцин. – Я сказал достаточно жестко, что ему надо уйти. Он попытался сделать еще несколько заходов в мою сторону, но я сказал: “Прошу завтра к 12 часам принести заявление”. И на прощание добавил: “Не опаздывайте, пожалуйста”»[63]

.

Перестановки затронули не только структуры МГК КПСС и Мосгорисполкома. Было смещено все прежнее руководство московской милиции, а также большая часть московского управления КГБ СССР. Менялись люди и в управлении московским строительством. Борис Ельцин решительно осудил практику привлечения на работу в Москву «лимитчиков», т.е. иногородних рабочих, получавших через 7 – 8 лет работы право на московскую прописку.

Знакомясь и с городским, и с районным хозяйством, Б. Ельцин работал с утра до поздней ночи, но почти всегда был недоволен и мрачен и больше критиковал, чем хвалил, а многих не только снимал с их постов, но и отдавал под суд, даже приказывал немедленно арестовать. Выступая на большом собрании пропагандистов Москвы, Ельцин открыто и прямо угрожал и партийным работникам, которые «оторвались от народа и завели себе барские квартиры с голубым унитазом», и работникам милиции, «которые работают плохо», и «тунеядцам, которых надо направлять на самые тяжелые работы», и молодежи, у которой «заметно стремление к незаработанному, незаслуженному развлечению», и пьяным, которые «снова начали появляться на улицах города, хотя борьбу с алкоголизмом мы только начинаем». Но главный удар наносился по работникам московской торговли. «За последние месяцы в Москве, – говорил Ельцин, – было арестовано 800 человек, главным образом торговцы. Черпаем, черпаем, а дна в этом грязном колодце пока не видно. Но надо до конца вычерпать эту грязь. Мы стараемся разорвать преступные связи, изолировать руководителей, на их место посадить честных и преданных партии людей, а затем постепенно идти вглубь. Работа предстоит трудная и долгая, но мы твердо намерены вычерпать эту грязь до конца»[64]. Для московской торговой системы это была уже вторая чистка – после андроповской, которая проводилась еще более жестко, но не была доведена до конца. Сотни тысяч людей, занятых в московской торговле, были запуганы. И хотя Ельцин призывал выдвигать и направлять на работу в торговлю «незапачканную молодежь», желающих идти в эту отрасль было мало. Прилавки магазинов пустели, не хватало ни продавцов, ни подсобных рабочих. Почти 200 магазинов в Москве пришлось временно закрыть, так как никто не хотел работать здесь ни главным кассиром, ни директором магазина. Огромные очереди стояли в немногих магазинах за водкой, вином и пивом, и все это вызывало рост недовольства у рядовых москвичей.

Начиная работу в Москве, Борис Ельцин обещал жителям города добиться изменений к лучшему в самом ближайшем будущем. Но положение дел в городе с каждым днем не улучшалось, а ухудшалось. Трудности возникли не только в сфере торговли, но и в строительстве, так как Ельцин существенно ограничил оформление на работу в Москву иногородних – «лимитчиков». Трудом иногородних пользовались и крупные московские машиностроительные заводы. Но и им Ельцин отказал, предложив быстрее переходить на интенсивные методы производства. В Москве начал развиваться кризис, но не столько в экономике, сколько в управлении. Борис Ельцин оказался в изоляции. Он был уверен тогда, что имеет дело с организованным саботажем со стороны «гришинской группировки», и обратился в ЦК к Горбачеву и Лигачеву за помощью в кадрах. В ЦК КПСС было принято на этот счет специальное постановление «Об оказании действенной помощи столице». В соответствии с этим постановлением и вполне в духе того времени несколько десятков человек из министерств и ведомств, а также из других крупных городов страны были направлены на «усиление» Москвы. Среди командированных в московские структуры опытных управленцев в 1986 г. был и Юрий Михайлович Лужков, работавший ранее в Министерстве химической промышленности.