Советский Союз в локальных войнах и конфликтах

Американское руководство стало искать дополнительную аргументацию, которая подкрепляла бы правильность первоначально принятого решения. Результатом стало преувеличение позитивных последствий объединения Кореи и одновременное преуменьшение вероятности китайского вторжения. В результате ЦРУ, Объединенный комитет начальников штабов, госсекретарь Д. Ачесон интерпретировали поступавшую информацию искаженно или приводили ее в соответствии с избранным военно-политическим курсом. Другой способ интерпретации информации заключался в избирательном к ней отношении с целью подавить стресс и снизить уровень неопределенности и тревоги в правительственных кругах.

Показательна в этом отношении реакция Вашингтона на предупреждения индийского посла К. Паниккара. Все предупреждения Паниккара оценивались как блеф на том основании, что подобным образом Пекин якобы пытается осуществить стратегическую дезинформацию и в результате достичь своих целей, не прибегая к военным действиям. 4 октября в Нью-Йорке на встрече с представителями Англии в ООН американский госсекретарь Д. Ачесон подчеркнул, «что китайские коммунисты до сих пор не брали на себя риска большего, чем в заявлениях, которые были сделаны ими в частных беседах с индийским послом и которые они могли бы в случае необходимости дезавуировать, что ими до сих пор не сделано прямого заявления ни в ООН, ни для Объединенного командования. Если они хотят продолжить «игру в покер», они должны выложить на стол больше, чем делали до сих пор»[631]

. Самоубежденность американских руководителей не поколебалась и после того, как была получена первоначальная информация о вступлении в бой первых китайских частей. На заседаниях Совета национальной безопасности, где председательствовал Д. Ачесон, он продолжал настаивать на необходимости объединения Кореи. Когда стало невозможным отрицать значимость китайского вмешательства, в Вашингтоне прибегли к искаженной интерпретации последних событий: американские официальные лица были склонны верить, что Пекин направил войска в Корею с целью создания санитарного кордона вдоль своих границ.

Таким образом, вышеназванные факторы сыграли значительную, в отдельных случаях решающую роль в эскалации кризисных ситуаций вплоть до перерастания их в вооруженный конфликт.

Глава 12.

Высшее политическое и военное руководство: сложные взаимоотношения

Проблема взаимодействия гражданских политиков и высших военных заключается прежде всего в степени их влияния на процесс принятия кризисного решения и дальнейшего его осуществления. В ходе межгосударственных кризисов выявилась различная степень «агрессивности» рекомендаций высшего военного руководства по сравнению с ведущими гражданскими политиками[632]

. Кроме того, проведенные прежде всего за рубежом исследования показали усиливающиеся по мере развития кризисов разногласия между различными военными ведомствами и полевыми командирами.

Так, по мнению американских исследователей в послевоенный период наиболее «воинственные» рекомендации в ходе кризисов исходили от командующих военно-морскими операциями и полевых командиров. При этом полевые командиры армии (сухопутные войска) проявляли склонность к более сдержанным рекомендациям по силовому разрешению кризисов, чем командиры военно-воздушные и военно-морские. Наименее агрессивные рекомендации в послевоенный период исходили от начальников штабов армии (сухопутные войска).

Существуют также заметные различия в степени агрессивности рекомендаций высших военных и гражданских политиков на различных этапах развития кризиса.

В ходе принятия решения о первоначальном использовании вооруженных сил как средства разрешения кризисов мнения военных советников, как правило, расходятся. Так, по американскому опыту, взгляды членов Объединенного комитета начальников штабов более чем в половине кризисных ситуаций совпадали с позицией большинства гражданских советников. Наибольшую степень согласованности с позицией гражданских политиков демонстрировал председатель ОКНШ, который традиционно более близок к администрации президента, чем командующие видов и родов вооруженных сил. Напротив, полевые командиры, реализующие принятое решение, более чем в трети кризисных случаев были агрессивнее гражданских политиков[633].

В послевоенный период в США не было практически ни одного кризисного случая, когда бы гражданское политическое руководство столкнулось с объединенной оппозицией высших военных. Исключением стал Карибский кризис 1962 г., когда Объединенный комитет начальников штабов единодушно рекомендовал администрации президента осуществить вооруженную акцию с целью устранения советских ракет, размещенных на территории Кубы. Президент отверг предложенный военными вариант нанесения воздушного удара против Кубы и выступил за установление военно-морского карантина[634].