Советско-гвинейская любовь

Советские женщины быстро освоили два конакрийских рынка с большим выбором дешевых тканей. По гостиничному корпусу в порядке очереди из рук в руки передавались две швейные машинки. Шитье нарядов и их демонстрация шли полным ходом круглый год. У мужиков голубой мечтой были магнитофоны, двухкассетные. Добывали, кто как мог.

С электричеством в ту пору действительно были напряги. Столицу питала дизельная электростанция, которую обслуживали специалисты из ФРГ. Однажды они подготовили гвинейскую бригаду по обслуживанию дизелей. Простажировали, приняли экзамен. Уехали в отпуск. Через неделю после их отъезда свет в городе погас. Дизель запороли. Работали только два дизеля: в советском посольстве и во дворце президента. Пятнадцать дней город жил во тьме. Пищу готовили на керосинках. Пресная вода появлялась только самотеком с гор. Чесались все. Кое-как сполоснуться можно было только в два часа ночи, когда в городских резервуарах скапливалось немного воды. Немцы, конечно, вернулись – с запасными частями, доставленными морем. На пятнадцатую ночь свет включился. В ночное небо взлетел общеконакрийский рев радости. Можно было начинать жить заново. В том числе и рентгеновскому кабинету.

Надо сказать, что у русских опыта обучения гвинейских специалистов для народного хозяйства было больше, чем у немцев. Поставил как-то Советский Союз по ходатайству гвинейского правительства быстроходный рыболовецкий катер. Шесть месяцев лучшие инструкторы обучали мотористов, рулевых, капитанов. Пришло время сдачи экзаменов. Вся комиссия на катере. Гвинейская команда в морской форме. Катер резво отходит от пирса и с разворота шарахается о пирс. Вся комиссия падает. Председатель комиссии, он же главный инструктор, при падении ломает руку и разражается на непонятном для гвинейцев языке длинной тирадой. Строительство морского рыболовецкого флота Гвинейской революционной Республики на этом было завершено.

Катер потихоньку разобрали сначала на блестящие детали. А потом и на другие. Рыбу для Гвинеи по-прежнему ловили советские траулеры. Ну и себя тоже не забывали. Такая же примерно картина была и с воздушным флотом. Было и другое. Но речь не об этом.

Мастерство проявления рентгеновской пленки с каждым днем росло. Учебный процесс шел успешно. Пролетело полгода. Работа в рентгеновском кабинете обычно происходит в темноте. Специфика. Только при красном свете. Жарко, кондиционер работает не всегда. Приходится трудиться практически нагишом. Контакт у Александра Васильевича с лаборанткой часто был плотный, и глубокое дыхание у него случалось непроизвольно. Иногда он позволял себе шутя шлепнуть ее по плотной заднице, со смехом.

Какой нормальный мужчина в расцвете лет сможет выдержать присутствие молодой, по-своему красивой и необычной, трущейся возле тебя практически обнаженной девицы? Устоять перед соблазном, не впасть в первородный грех? «Адам не устоял и не раскаялся в содеянном. Христос тоже был во грехе. Говорят, что после снятия с креста у него родилось еще двое детей», – рассуждал Александр Васильевич. Подумал. Но не долго и не мучительно. Условия для любви неплатонической в рентгеновском кабинете были классическими. Темнота дополнительно снимала тормоза.

В апреле они обследовали важную персону – лейтенанта жандармерии – и диагностировали у него рак легкого. Ему тактично сказали о этом. Через два месяца в единственной республиканской газете «Оройя» появился некролог по случаю смерти Мохаммеда Робани. Писалось, что Мохаммед прошел славный путь от рядового жандарма еще при французах, принимал активное участие в революционной борьбе за независимость Гвинеи вместе с Секу Туре, служил революции и дослужился до чина лейтенанта жандармерии. Заболев, поехал в Мекку – поговорить с Аллахом. И Аллах ему сказал, что если захочет, то оставит его на земле. Если нет, возьмет его к себе. Аллах взял его к себе. (Вероятно, на службу). И мы скорбим по поводу ухода от нас Мохаммеда вместе с его шестью женами и 49 детьми. Подпись: группа товарищей.

Вот на этой печальной ноте началась любовь между Александром Васильевичем и его жгучей лаборанткой. Отнюдь не платоническая, бурная, с мощным сексом во всех позициях.

А еще одним толчком послужил представительский концерт в Народном дворце, построенном также Советским Союзом. Весь мужской преподавательский состав с большим нетерпением ждал этого дня. Количество пригласительных билетов было ограничено. Предпочтение отдавалось новеньким. Не обижало себя только посольство.