Советско-гвинейская любовь

В бюро на втором этаже оказалось много ярко наряженных женщин. Потомок после расспросов уверенно постучался в одну из дверей. В комнате было несколько посетительниц. За столом сидела довольно крупная, седовласая приятная женщина с традиционным, как у всех, тюрбаном на голове. Что-то энергично объясняла другой. Потомок нахально вклинился в разговор и объявил, что ее ищет белый. Женщина недовольно встала. Сердце Лени бешено заколотилось. Единственное, что он смог выговорить: «Бонжур, Айша!»

Женщина оторопело посмотрела на Семибратова, побледнела, насколько он мог заметить, интернационально ойкнула и медленно опустилась в кресло, закрыв лицо руками. Выдохнула только: «Леонид!» Присутствующие, видя неординарную ситуацию, деликатно вышли из кабинета.

Он нежно обнял ее за плечи, а она поцеловала его руку. Через минуту Айша вскинулась и сказала: «Пойдем, ты должен увидеть своего сына». Говорила по-французски, но Леонид понял смысл сказанного. Во дворе стояла ее машина. Вела машину Айша уверенно, несмотря на полное отсутствие на дорогах светофоров. «Подожди, там, наверное, есть маленькие дети. Надо купить подарки». «Да, у тебя уже есть внук и внучка», – улыбаясь, сказала Айша.

В индийском универмаге купили красивую куклу и военную игрушку. По дороге, благо были пробки, Айша успела рассказать о своей судьбе. И вот что он понял. После расставания с Леней отец, как она ни брыкалась, срочно выдал ее замуж – она стала второй женой крупного чиновника из министерства финансов. Кроме первого сына мулата, родила еще двоих детей. Окончила юридический факультет университета. Даже преподавала в лицее. Когда дети подросли, занялась благотворительностью, а потом и политической деятельностью. Сейчас депутат ассамблеи, возглавляет ассоциацию женщин Гвинеи. Муж несколько лет назад умер. Оставил неплохое наследство и президентскую пенсию.

Через час с лишним припарковались у дома в трех уровнях.

«Твой сын – коммерсант. Торгует рыбой. Кончил коммерческий колледж во Франции, учился в Марокко», – сообщила Айша.

В воротах их уже ждал молодой мускулистый мужчина – мулат с курчавой шевелюрой. Несколько сзади – миловидная гвинейка в цветастом пани. Им заранее позвонили. Как положено, трижды приложились щека к щеке.

Мужчина перевел взгляд на мать: «Это кто?»

«Знакомься, это твой генетический отец, он ищет тебя», – просто, без драматизма произнесла Айша.

Мужчина сначала растерянно посмотрел на мать, переспросил, словно не веря, но через минуту обрадовался, обнял Леню и повел всех в дом. Дом не бедный. Навстречу гостям выбежал мальчишка лет семи, а следом, не торопясь, шла трехлетняя красавица с косичками и бантом на голове, кокетливо демонстрирующая свое красивое платье. Гвинейцы любят одевать детей красиво. Даже бедные. Конечно, все внимание было направлено на нее.

Развалины старой гвинейской тюрьмы, внутри которой находится яма (остров Тамара).

«Как тебя зовут?» – задал стандартный вопрос Леонид. «Айша», – прозвучало в ответ. Малышке объяснили, что это ее дед. Подарки были приняты, и Айша-младшая охотно пошла к деду на руки. Доверчиво обняла его за шею и стала теребить бороду. У Лени перехватило горло.

Своих внуков в России у него еще не было. Айша не слезала с его рук до самого отъезда. Родная кровь…

Часть вторая

Одесса славна не только Дерибасовской, шумными пивными и отчаянными моряками, разноголосым Привозом, Адмиральской лестницей, знаменитым одесским юмором и вареной кукурузой. Всего не перечислить – Леонид Утесов пел, что Одесса очень велика. Известна она еще и как кузница кадров для работы в жарких странах, расположенных намного южнее Черного моря. Одним из подразделений этой кузницы является Одесский медицинский институт. Неоднократно его лучшие специалисты отправлялись на работу в Гвинейскую революционную Республику. Вот и в семьдесят восьмом году прошлого столетия институт послал лучшего доцента кафедры рентгенологии преподавать на медицинском факультете Конакрийского политехнического университета, основанного Советским Союзом по программе строительства социализма в этой стране. Надо отдать должное Секу Туре, в эпоху его правления образование было первейшей задачей правительства. В Конакри все дети учатся. На периферии при школах обязательно имелись пришкольные участки, где дети работали на земле – сеяли и сажали.

К университету в республике было исключительное внимание. Здесь царила почти военная дисциплина. Каждое утро перед занятиями линейка с подъемом флага и гимном. Студенческая столовая. Утром бесплатный завтрак. Общежитие для иногородних. Медицинский факультет находился на особом положении. В условиях жесткой конкуренции, без блата, сто пятьдесят студентов принималось в медицинскую школу, вроде нашего медучилища. Три года они изучали полную программу по советскому образцу. Занятия вели в основном советские преподаватели. Были, правда, еще канадцы и немцы из ГДР.