Современная комедия

Она судорожно сглотнула и вошла. В кабинете Майкла она взглянула на него, на его секретаршу и снова на него, бессознательно взывая к его благородству, его молодости, его честности, – неужели он откажется переговорить с ней наедине? У Майкла сразу мелькнула мысль: «Деньги, наверно. Но какое интересное лицо!» Секретарша опустила уголки губ и вышла из комнаты.

– Ну, что скажете, мисс… э-э… Мануэлли?

– Простите, не Мануэлли. Я миссис Бикет. Мой муж тут служил.

Как, жена того парня, что таскал «Медяки»? Гм! Бикет, помнится, что-то плел – жена, воспаление легких. Да, похоже, что она болела.

– Он часто говорил о вас, сэр. И он теперь совсем без работы. Может, у вас бы нашлось для него место, сэр?

Майкл молчал. Знает ли эта маленькая женщина с таким необычайно интересным лицом о воровстве?

– Он сейчас продает шары на улице. Я не могу видеть этого! Стоит у Святого Павла и почти ничего не зарабатывает. А мы так хотим уехать в Австралию. Я знаю – он очень нервный и часто спорит с людьми. Но если бы только вы могли его принять…

Нет. Она ничего не знает!

– Очень сожалею, миссис Бикет. Я хорошо помню вашего мужа, но у нас нет для него места. А вы совсем поправились?

– О да! Только я тоже никак не могу найти работу!

Какое лицо для обложек! Прямо Мона Лиза! Aгa! Роман Сторберта!

– Ладно, я поговорю с вашим мужем. Скажите, вы бы не согласились позировать художнику для обложки? При желании могли бы и дальше работать по этой части. Вы как раз подходящая модель для моего друга. Вы знаете работы Обри Грина?

– Нет, сэр.

– Очень неплохо – даже совсем хорошо, хоть и в декадентском духе. Так вы согласились бы позировать?

– Я согласна на всякую работу, лишь бы добыть денег. Но лучше не говорите мужу, что я была у вас. Он может рассердиться.

– Хорошо! Я с ним встречусь как будто случайно. Вы говорите, он стоит у Святого Павла? Только здесь, к сожалению, ему работы нет, миссис Бикет. Да, кроме того, он едва сводил концы с концами на наше жалованье.

– Когда я болела, сэр.

– Да, конечно, это сыграло роль.

– Конечно, сэр.

– Ладно, давайте я напишу вам записку к мистеру Грину. Присядьте.

Он писал, украдкой поглядывая на нее. Это худенькое большеглазое лицо, эти иссиня-черные вьющиеся волосы – необычайно интересно! Пожалуй, чересчур утонченно и бледно для вкусов широкой публики. Но черт возьми! Нельзя же из-за публики вечно рисовать стандартные синие глаза, золотистые локоны и красные, как мак, щеки! «Она не совсем в обычном вкусе, – писал он, – но так хороша в своем роде, что может стать художественным типом, как типы Бердсли и Дана».

Когда Викторина ушла с запиской, Майкл позвонил секретарше.

– Нет, мисс Перрен, она ничего у меня не выпрашивала. Но какое лицо, правда?

– Я тоже решила, что вам надо взглянуть на нее. Но ведь она не писательница?

– О нет!

– Ну, надеюсь, она добилась того, что ей нужно.

Майкл усмехнулся:

– Отчасти, мисс Перрен, отчасти! Вы меня считаете ужасным дураком, а?

– Ничуть, что вы! Но, по-моему, вы слишком мягкосердечны.

Майкл взъерошил волосы.

– А вы бы удивились, если бы я сказал, что сделал важное дело?

– Пожалуй, мистер Монт.

– Ну, тогда я вам не скажу ничего. Когда вы перестанете дуться, можно продолжать письмо к моему отцу насчет «Дуэта». Очень, мол, сожалеем, что при нынешнем положении дел мы лишены возможности переиздать разговор этих старых хрычей; мы на этом и так потеряли уйму денег. Конечно, вам придется это перевести. А потом надо написать старику что-нибудь ободряющее. Ну например: «Когда французы образумятся и птички запоют…» Словом, к весне мы надеемся еще раз пересмотреть этот вопрос в свете… м-м-м… чего, мисс Перрен?

– В свете накопленного нами опыта. Насчет французов и птичек можно пропустить?

– Чудесно! «Преданные вам Дэнби и Уинтер». Вы не считаете, что появление этой книги в нашем издательстве – возмутительный пример непотизма?

– А что такое непотизм?

– Злоупотребление сыновней преданностью. Он никогда ни гроша не заработал своими книгами.

– Он очень изысканный писатель, мистер Монт.

– А мы за эту изысканность расплачиваемся. И все-таки он славный Старый Барт! Ну, вот пока и все. Идите завтракать, мисс Перрен, да как следует позавтракайте! У этой девушки и фигура необычайная, правда? Она очень тоненькая, но держится совсем прямо. Да, я все хотел вас спросить, мисс Перрен… Почему современные девицы всегда ходят как-то изогнувшись и вытянув шею вперед? Ведь не может быть, что они все так сложены?

Щеки секретарши зарделись.

– Конечно, причина есть, мистер Монт.

– А! Какая?

Щеки секретарши зарделись еще ярче.

– Я… я как-то не решаюсь…

– О, простите! Я спрошу жену. Только она-то держится очень прямо!

– Видите ли, в чем дело, мистер Монт: сейчас модно, чтобы… ну, сзади… ничего не было, а ведь это… м-м… не так – вот они и стараются добиться такого вида, втягивая грудь и вытягивая шею. На модных картинках так рисуют, и манекенщицы всегда так ходят.

– Понятно, – сказал Майкл. – Спасибо, мисс Перрен! Очень мило, что вы объяснили. Дальше идти некуда, верно?

– Да, я сама совершенно не придерживаюсь этой моды.

– Нет, ничуть!