Современный польский, чешский и словацкий детектив

Через четверть часа я был уже возле виллы. Дверь мне открыла служанка. Несмотря на ее близорукость и царящий в прихожей полумрак, представляться мне не пришлось.

— Это сотрудник милиции! — крикнула она хозяйке и направилась в глубь коридора.

— Мне хотелось бы поговорить с вами, — обратился я к вдове. — Ключ от комнаты, где было совершено преступление, у вас?

Обе женщины все еще выглядели подавленными, но уже не в такой степени, как в тот вечер, когда мы решили, не предупредив их, устроить засаду.

— Пожалуйста, — ответила вдова. — Анеля, дай ключ и присмотри за черешней в тазу.

Очевидно, они варили варенье или компот.

Открыв дверь и отодвинув портьеру, я первым вошел в комнату. Она давно не проветривалась.

— Можно открыть? — спросил я, подходя к окну. Вдова кивнула и села в кресло.

— Скажите, того человека, который влез сюда ночью, после того как вы приходили с вашим коллегой, уже поймали? Нашли у него марки? — спросила вдова.

«Она не знает, что в действительности произошло в ту ночь, — объяснил мне по телефону полчаса тому назад НД. — Когда я влез за тобой в комнату и начал сразу же названивать в управление, она, услышав мой голос, проснулась. Хотела поднять тревогу. К счастью, мне удалось успокоить их обеих. Я велел им сидеть на кухне. Поэтому они не видели, как выносили на носилках твое бренное тело…»

— Да… этого человека нашли, — информировал я ее без вся кого энтузиазма. — При нем обнаружили справку из психиатрической больницы, — говорил я, не уклоняясь от истины. — К сожалению, марок у него не нашли. Но есть надежда, что и убийца и грабитель попадут в руки правосудия.

— Ах, значит, это был не он? Значит, расследование еще не закончено и еще…

Мне было невыгодно вдаваться в подробности и я прервал ее.

— В свое время вы обо всем узнаете. А пока я вас прошу помочь нам. Пожалуйста, опишите подробно события, предшествовавшие этой трагической истории.

Вдова опять согласно кивнула. Предложив мне сесть, она начала рассказ:

— За неделю до несчастья, до того, как моему мужу сделали смертельный укол, — она посмотрела на ковер возле шкафа с альбомами, стоящими ровными рядами, — как раз за неделю до этого он пошел к врачу. Врач прописал ему строфантин. Анеля обратилась к медсестре в клинике на площади Коммуны. Первый укол сделала эта медсестра. Но видите ли, медсестры хотят заработать на чьем-то несчастье. К тому же не известно, в какое время такая «графиня» соизволит явиться. Поэтому муж решил связаться по телефону со студенческим обществом. Я уже говорила об этом, когда составляли протокол… Приезжал студент-медик, совсем юноша, среднего роста, брюнет. Мужу он очень нравился. Медсестра просила тридцать злотых за визит. Я заплатила ей двадцать два, так она еще была недовольна.

Я взглянул на шкаф.

«У нее здесь, если верить доктору Кригеру, по крайней мере десятки тысяч, а трясется над каждым грошом. Она из тех, кто тщательно собирает крошки со стола, ссыпает их в банку и прячет в кладовую, на случай если лет через десять кто-нибудь подарит ей курицу».

— В тот день, — продолжала вдова, — мы с Анелей поехали на базар, хотели купить клубнику подешевле. Здесь она стоила пять злотых килограмм, а там можно было купить по четыре шестьдесят… Когда мы вернулись, начинало темнеть. Муж был в этой комнате. Я не заходила к нему, он не любил этого. Уколы переносил тяжело и всегда отдыхал после них. И на этот раз я была уверена, что он отдыхает после укола. Когда кукушка прокуковала восемь раз…

— Почему кукушка? -прервал я ее рассказ.

— У нас на кухне шварцвальдские часы с кукушкой.

— Можно будет потом посмотреть их?

— А разве часы имеют какое-то отношение к убийству?

— Нет. Просто из любопытства. Иногда меня интересуют… часы.

— Значит, в восемь часов, как обычно, я понесла мужу рисовую кашу. Открыла дверь и удивилась, почему он не зажигает света. Решила, что он задремал в кресле…

Вдова вдруг встала и, толкаемая необъяснимой силой, начала воспроизводить передо мной сцену, происшедшую неделю назад. Она подошла к двери, отодвинула портьеру и вышла в прихожую. Через секунду я услышал стук в дверь.

— Кароль! — раздался ее тихий, несмелый голос. — Я принесла тебе кашу…

Дверь беззвучно отворилась, и одновременно отодвинулась портьера. Вдова шла, вытянув перед собой руку, словно несла тарелку. Лицо ее было неподвижно, глаза, как у слепой, ничего не выражали. Подойдя к письменному столу, она показала, что ставит тарелку на стол, и обернулась.

— О-ох! -громко вскрикнула она.

Я вскочил.

— А-а-ах, это вы! — с облегчением вздохнула вдова. — Сидите, сидите. Со мной все в порядке.

Мне стало ясно, что тогда кресло у стола, в котором она часто видела своего мужа, было пусто. Слишком точно и глубоко вошла она в свою роль.

— Тогда кресло было пустое… Я подумала, что мужа нет, и зажгла на столе лампу.

Комнату залил затененный желтым абажуром свет настольной лампы.

— Я думала, может быть, муж вышел из дому и оставил записку. — Ища, она склонилась над столом. — Но записки не было…

Воцарилось молчание.