Современный румынский детектив

— Любопытна версия, что убийца все время нес пистолет в руке… Не думаю, что обязательно так. Рафаэла Манафу обнаружила грабителя, когда он обшаривал библиотеку. Через лабораторию и ванную комнату она убежала и спряталась в своей — спальне. Поняв, что находится в смертельной опасности, она вооружилась тем, что оказалось под рукой, и забралась на кровать. Место, дающее женщине в моменты паники ощущение безопасности, — это всегда кровать. Оставшись в библиотеке один, именно тогда, убийца поставил глушитель. Он пошел другим маршрутом, более коротким — через холл, и, когда очутился перед дверью спальни, которую считал запертой, выбил ее ногой. В этом не было необходимости, ибо дверь не запиралась… Чтобы привести жертву в замешательство, убийца выстрелил с колена. Рафаэла вздрогнула, и ее движение привело в действие пружину, выбрасывающую гарпун. Она ранила убийцу только благодаря случайности: во — первых, потому что не целилась, а во — вторых, потому что он успел отскочить влево. Это очень опасный преступник!.. Остальные обстоятельства и детали станут ясными после вскрытия тела и после того, как я получу результаты остальных экспертиз.

— Подведем итоги, — предложил Патрон. Рассеянно чиркая ручкой, он зарисовал до черноты множеством цветочков оборотную сторону капитанова отчета. — Итак, мы имеем: преступление, побудительную причину и убийцу. Его-то я хотел бы увидеть перед собой как можно скорее. Франгу Тантана, ты займешься прошлым, настоящим и будущим Анатоля Бербери. Выясни, где он проживает, где работает, какие у него друзья, кто любовница. Узнай все. Вечером представишь подробную биографию этого персонажа, если только не сделаешь мне приятный сюрприз, доставив его живьем, чтобы он сам рассказал автобиографию… А тебе, Матей Плавицэ, чтобы перестал воображать, будто обладаешь ключиком от женских сердец, придется делать раскопки прошлого Рафаэлы Манафу. И о ней я хочу знать все… Из глаз, не знавших слез, я слезы лью о тех, кого во тьме таит могила, ищу любовь погибшую свою и все, что в жизни мне казалось мило… Таким образом, важны даже пикантные подробности жизни этой женщины… Хм! Неверность! — пробормотал он, вставая.

Майор опять подошел к" Леди Роуз" и отомстил еще и за предполагаемую неверность.

Глава IV

БРЕД И ПУСТОСЛОВИЕ

Мне привиделся старый болван, за личные заслуги удостоенный должности Исчадия ада. И каждый раз, когда открывали дверцу, чтобы впустить новый контингент заблудших душ, начиналась давка, и беспощадная боль рвала мне плечо.

После тяжелого не то сна, не то забытья я очнулся с ощущением, что меня четвертовали. Первая мысль была: сколько же времени я сподобился пробыть в состоянии святого Себастьяна? И только после этого я вспомнил, где нахожусь. Темнота была — хоть глаз выколи, лежал я на боку, придавив фотоаппарат, который упорно стремился впиться мне поглубже в печень, и уже одеревеневшую правую руку с часами. Едва я попытался опереться на левую руку, боль, как от удара кинжалом, снова чуть не лишила меня сознания. С грехом пополам я подтянул ногу и, помогая головой и правой рукой, встал сначала на колени, потом, после долгой передышки, на ноги. Я упал бы снова, но успел прислониться к стене. Меня давила странная тяжесть, не хватало воздуха, к тому же от боли прерывалось дыхание. Из нагрудного кармана я вытащил носовой платок и постарался хоть немного унять кровь, которой был перепачкан с ног до головы.

Стрела пробила мне плечо, прошла вдоль ребра и уперлась в левую лопатку. Я был уверен, что ребро у меня сломано, иначе никак не объяснить, откуда при каждой попытке вздохнуть появляется этот раздражающий, как у ржавых петель, скрип.

Я прислушался. Тишина не была могильной, как можно было ожидать. Время от времени откуда-то справа доносились приглушенные звуки. Зажав плечо рукой — при каждом движении стальная колючка испуганно дергалась, — я направился к месту, откуда исходил загадочный шум.

Повсюду была кромешная тьма. С превеликими предосторожностями открыв дверь, из-за которой слышался шум, я вошел, крадучись, и тут же, обессилев, оперся о стену. При свете мощного фонаря кто-то методично обшаривал комнату — спокойно, неторопливо, ничуть не стесняясь шума, производимого при взламывании замков.

Осторожно я стал нащупывать выключатель и наконец нашел. Задержав дыхание, нажал. Щелк!.. Все та же темнота, но зато звуки прекратились. Электричество было отключено. Я и не думал, что местный Вильгельм Телль может оказаться таким предусмотрительным.

Острый луч ручного фонаря заскользил по стенам и полоснул меня по глазам. На плечо мне опустилась тяжелая рука, а удар второй кувалды пришелся прямо в темя. Собрав последние силы, я поднял руку, чтобы схватить нападавшего за горло. Его физиономия была затянута тонким чулком, вероятно черным, словно он уже надел траур по мне, и выглядела устрашающе. Ноги у меня подломились.