Совы не моргают. Некоторые рубашки не просвечивают. Подставных игроков губит жадность

— Где вы были, когда он взял вашу сумочку?

— В баре Джека О’Лири во Французском квартале. Он всегда проводил там время.

— И что же дальше?

— Я сказала ему, что устала от его поведения, не могу больше переносить эту ненормальную ревность и больше никогда с ним не встречусь. Бар был полон людей, и я чувствовала себя уверенно — вздумай он выхватить револьвер или начать как-то иначе угрожать мне, его успеют скрутить. Но даже если бы там никого не было, я все равно поступила бы так же. Устала жить в постоянном страхе, который внушал мне этот человек. Пока он в меня не влюбился, был просто чудесным.

— Вы познакомились с ним через Эдну?

— Да.

— А как он относился к Эдне?

— Возможно, немного флиртовал с ней. Они познакомились в баре Джека О’Лири и некоторое время встречались. Потом Эдна поделилась с ним своими неприятностями, и он, похоже, придумал этот план, с помощью которого она могла бы выкачать деньги из своего мужа. Да, так и было. Теперь, оглянувшись назад, я могу сложить два и два.

— Но Эдна никогда вам об этом не говорила?

— Нет, она никогда не делилась со мной, не объясняла, почему на самом деле хотела, чтобы я занимала квартиру под ее именем. Просто говорила что-то вроде того, что говорила вам, когда вы ее спросили вначале. И действительно скрывала от меня свой адрес. Пол Нострэндер был единственным, кто знал его, но он утверждал, будто не знает. Каждый месяц Пол давал мне достаточно денег на расходы: оплату квартиры, приобретение одежды, еды, косметики и всего прочего.

— Вы отдали ему бумаги, которые вам вручили?

— Нет. Я пыталась, но он не захотел их брать. Сказал, что не уполномочен. По его словам, у них с Эдной просто договоренность о том, чтобы он выдавал мне деньги из той суммы, которую она ему оставила, и он не имеет возможности с ней связаться. Еще он сказал, что она оставила ему тысячу пятьсот долларов на оплату моих расходов, и деньги почти уже все истрачены.

— Хорошо. Вы сказали Нострэндеру, чтобы убирался, и он взял вашу сумочку. Что дальше?

— Он вышел, не сказав ни слова.

— А по счету заплатил?

— В баре Джека О’Лири не подают счета. Вы платите за напитки сразу.

— Значит, он вышел, оставив вас сидеть там?

— Да.

— Что же сделали вы?

— Некоторое время посидела одна, пока двое солдат, которые были в увольнении, не начали строить мне глазки. Я подумала, а почему, в конце концов, нет? Ребят скоро куда-нибудь отправят, и они заслуживают того, чтобы хорошо провести время. Почему бы им не помочь сделать это? Я улыбнулась им, они пересели ко мне, и мы провели вместе приятный вечер. Очень славные оказались мальчики и ничего не знали о Новом Орлеане. Это была их первая ночь в этом городе. Они приехали из Милуоки. Я поводила их по городу, показала кое-какие достопримечательности, рассказала о Французском квартале. Потом они окончательно напились, и мы распростились.

— Что вы делали потом?

— Отправилась домой пешком, совершенно одна.

— И не взяли такси?

— Нет, у меня ведь не было сумочки, а стало быть — ни цента.

— А как вы собирались войти в дом без ключа?

— У меня был ключ.

— Мне показалось, что вы сказали, будто он забрал ключ.

— Он взял один из ключей, но у меня был еще один в почтовом ящике. Я всегда оставляю его там на всякий случай. Видите ли, дверь в подъезде захлопывается, а я, бегая на угол, чтобы купить что-либо в гастрономе, иногда забывала ключ, поэтому стала оставлять запасной в почтовом ящике.

— В котором часу вы расстались с солдатами?

— О, мне кажется, было около двух.

— И пошли домой?

— Да.

— Когда же вы пришли?

— Точно в два часа двадцать минут.

— А почему вы так уверены, что точно в это время? — спросил я. — Вы что, слышали выстрел?

— Нет.

— А что вы слышали?

— Я не услышала, я увидела.

— Что?

— Моего знакомого — Арчибальда Смита.

Я задумался на мгновение и сказал:

— Подождите, вы не могли его видеть. В ту ночь он был в Нью-Йорке.

— Я видела его совершенно ясно, — улыбнулась Роберта. _;1

— Что же он сказал’рам? О чем вы с ним говорили?

— Я не говорила с ним. Я видела его, а он меня —

нет. _lh

— Где же это производило?

— Прямо перед моей квартирой.

— Во сколько?

— Как я уже сказала^ в два часа двадцать минут.

— Продолжайте. Что же было дальше?

— Я была почти у самого дома, когда он проехал мимо в такси. Он вышел из машины, взбежал по ступенькам, которые ведут к входной двери j и позвонил в мою квартиру.

— Вы уверены, что в вашу?

— Здраво рассуждая, уверена. Я, конечно, не могла разглядеть точно, какую кнопку он нажимал, но… да, это должен был быть мой звонок.

— И что же произошло, когда выяснилось, что вас нет дома?

— Я не знаю.

— Почему? Разве он не повернулся и не увидел, что вы приближаетесь к дому?

— Нет.

— Так что же он сделал?

— Он вошел.

— Вы хотите сказать, что он вошел в дом?

— Да.

— Как же он смог это сделать?

— Кто-то в моей квартире нажал кнопку и открыл ему дверь.

— А что сделали вы?

— До этого момента я думала, что Пол Нострэндер забрал мою сумочку, чтобы у меня не осталось денег и, кроме того, чтобы порыться в ней — ну, посмотреть, нет ли там чего-нибудь о вас — дневника, письма.

Я кивнул, продолжая глядеть на нее.