Ночью не спится, хотя днём из-за поганца Луки не подремал и часа. У пересохшего источника тихо, вокруг темень, только у сараев мелким светляком прогрызает ночь свет небольшого фонаря. На Веранде все спят, чуть слышно доносится сонное повизгивание Луки. У меня в руке кружка с уже остывшим чаем, пальцы, сжимающие сигарету, чуть подрагивают… И чего им, собственно, дрожать?
…О. не бросит мужа. Она его и не собиралась бросать, просто поссорились, и О. решила слегка его проучить. А я… А я — человек несерьёзный и за эти два года серьёзнее не стал. А вот её муж скоро поступит в аспирантуру. И если меня не устраивает…
Надо было уйти сразу. Уйти не оглядываясь, потому что, когда я попытался что-то ответить, вышло ещё хуже, вышло совсем плохо.
…Чужая жена, чужая судьба, чужая игра, чужая жизнь, чужая измена. Наскоро, на брошенной штормовке, на раздавленной пачке сигарет, на растоптанной верности, без прошлого, без будущего, без настоящего…
Яма всё углубляется, и с каждым штыком выброс становится всё труднее. Чаще и чаще меняю ребят на вёдрах и лопате. А дальше пойдёт ещё хуже — под ногами уже влажно, вскоре под подошвами кроссовок захлюпает вода. Не сахар? Конечно, не сахар, но копать надо. Мы и копаем, только стараемся чаще отдыхать.
В перерывах Борис и Володя курят, оседлав полуразрушенные известняковые стены средневековой усадьбы, а неугомонный Слава бежит к соседям, в команду Д., где сегодня бесплатный аттракцион — Сенатор Шарап держит речь.
Говорить Шарап всегда умел. Правда, его лекции слушаются приятнее, чем политические рассуждения. Впрочем, кому что по вкусу. Сегодня Шарап, польщённый всеобщим вниманием, произносит спич, посвящённый свежим впечатлениям от парламентской сессии. Речь Сенатора достаточно однообразна и сводится почти целиком к обличению проклятых буржуазных националистов, оптом и в розницу продающих Украину кому попало. Похоже, на национальный вопрос его демократизм не распространяется. Я особо не прислушиваюсь — политические взгляды Сенатора мне давно известны.
…Россия, Русь, Матушка, Великая-Неделимая, от моря Белого до моря Жёлтого, от Мурмана до Кушки, исконная, посконная, оплот, надежда, опора — назло инородцам, иноверцам, инославным, масонерии иудейской, агрессии пентагоновской, измене мазепинской, гадам ползучим, змеям подколодным, растоптать, раздавить, разрубить, размозжить, расстрелять…
Ладно, час потехи кончается, прошу в яму. Ну-с, что там у нас сегодня?
Дневник археологических раскопок, Портового района Херсонeса. 1990г.