Созвездье Пса

Эта сложность определялась тем обстоятельством, что южная часть торгового «моста», то есть эллинские города на побережье, не только в историко-культурном, но и в геополитическом отношении принадлежали к совсем другому миру. Находясь на территории Скифии, они в то же время чутко реагировали на все изменения не только в бассейне Эгейского моря, но и в других, более отдалённых районах Средиземноморья. Таким образом, если скифская часть Причерноморья являлась периферийной областью средиземноморского мира, то греческие города на побережье были её непосредственной частью. Встретившиеся «миры» сохранили своеобразие и разность…

Чай после пляжа — это хорошо, правда, Маздон? Конечно, чай — это всегда хорошо. Слушай, а чего это ты вещи собираешь? Понятно, понятно, а я было подумал…

 

Собирать вещи — давняя Маздонья традиция. Когда его вопли и призывы в адрес проклятых коммунистов упорно не достигают ушей начальства, он принимается грузить рюкзак, заявляя, что уезжает домой. Вот возьмёт вещи и сегодня же уедет! Прямо сегодня! Сейчас!..

В прежние годы процесс пакования обычно совпадал с очередной ссорой с Ведьмой Манон. Любила его дразнить Ведьма! Дразнить — и стравливать со всеми подряд. Бывало, что бедняга Маздон полночи бегал её искать по всем кустам с фонарём, полночи орал — а потом начинал укладывать вещи. Правда, уехал только один раз, и то лет пятнадцать назад. Теперь же это только своеобразный обычай.

На этот раз причина более мирная — Маздон не уезжает, а переезжает. Наше общество ему не по душе.

…А вот это уже странно. Нервы у Маздона, конечно, уже не те, шумная компания противопоказана. Вот и ходит ночевать на бугор посреди саванны, хоть там и сыро, и холодно. А отдельной комнаты с диваном и кондиционером, которую он громко требует каждый сезон, ему не дают и не дадут…

Но ведь все эти годы мы жили вместе!

А подвернулось ему то самое помещеньице в бараке, где размещается камералка, сиречь камеральная лаборатория. Знаю я эту пещеру — сыро, скучно, из окна вид на мусорник. Ну, нашему фотографу виднее… Ладно, Маздон, ты хоть в гости приходи — вместе с чайником…

И как мы теперь будем чай пить — не представляю. Кипятильником много не заваришь…

…Надо же — Маздон свалил! Не знаю, как Змеиный год, а вразнос мы уже пошли. Ну, если не вразнос, то враскачку. Еле заметно пока ещё, чуть-чуть.

…Рядом, под боком, совсем близко, ступи шаг, полшага, обернись, посмотри в глаза… Херсонесский Вий, херсонесская шиза, херсонесское безумие, херсонесская чума…

Курим… Хорошо, что у Луки ещё осталось полпачки! Между делом рассказываю тюленчику о пляжной встрече с востроносой Светой. Кто бы это её в такую грусть-тоску вогнал? Толик ли Фантомас — или сам Лука?

У тюленя, однако, иные заботы. На камералку, куда намерен перебраться Маздон, у него были виды, причём вполне конкретные, он уже и матрас достал, и простыни, и дезодорант…

…Помню, помню…

И теперь, когда охота вступила в решающую стадию, когда только плоды пожинать осталось — такой облом. В комнатке на Древней поселились кемеровские Змеи, интима не создашь, а тут и камералку, которую Лука берег, словно последний патрон, отбирают. Куда бедному гусару податься? Был бы здесь Си-биэс — ударил бы Лука шапкой о землю, заявил, что смерть ему без камералки, не может он спокойно работой научной государственного значения заниматься… Но вождь ещё вчера уехал в город к родственникам, а Д., после того как Лука проигнорировал раскоп, потерял к славному ветерану всякий интерес.

…моё наивное предложение просто снять номер в гостинице не находит отзвука. Кажется, деньги тюлень уже прогусарил. Разве что Гусеница перевод пришлёт.

Вздохнул бедняга Лука, полпачки сигарет уцелевшие ухватил.

Исчез.

Пора и нам что-нибудь предпринимать, дабы не покрываться плесенью. После обеда можно съездить в город. Но это после обеда…

Рабочая тетрадь. с. 12-13.

…Продолжение опытов с компасом.

Исследованы шесть базилик в разных частях Херсонеса. Объекты выбирались так, чтобы каждый находился друг от друга приблизительно на одинаковом удалении. Методика исследования и инструменты прежние.