Созвездье Пса

Лука мотает головой, отворачивается, бормочет что-то невнятное, машет рукой, наконец нехотя встаёт…

В кружки льётся водка. Водка льётся и в маленькую стопочку рядом с фотографией… Я стараюсь не смотреть на подоконник. Маздон зажигает свечу.

Первые поминки в Херсонесе. Мы ещё не привыкли.

…Ты не вернёшься в Херсонес, Ирка, ты не спустишься в раскоп, ты не поправишь светлые волосы, выбившиеся из-под косынки. Ты где-то в Москве, ты под грудой жёлтой земли, ты — табличка на кресте, ты — полустёршееся имя на чёрной ленте венка… Почему, почему, почему?..

…Вскипает чайник, мы моем кружки, и Маздон заваривает свой знаменитый — с мятой. Садись, Лука, чай пей, да садись, что это ты опять?

Но тюленю не до чаю. Внезапно он становится суетливым, начинает что-то распихивать по карманам куртки, из-под кровати извлекаются новые кроссовки… ещё минута — и мы остаёмся за столом одни. Без Луки.

Живые, стало быть, думают о живых. А ведь он плакал, когда узнал, что Ирка умерла!

Пьём чай… За окном, над серыми обломками херсонесских стен, опускается вечер. Свеча в бутылке из-под «Крымской минеральной» погасла…

Даль заката красна — будет ветер опять. В бледной дымке луна — будет ветер опять. Над безжизненной, мёртвой землёй херсонесской, Что нам Роком дана, будет ветер опять.

 

Бездельник Слава только-только обозначился на горизонте, мы с Борисом ещё докуриваем предраскопные цигарки, одолжённые до лучших времён у Володи, как вдруг, словно из-под земли, Мефистофелем налетает Д.

Вид — странный. То ли смущён, то ли хвост ему накрутили. А где же «доброе утро»?

Нет «доброго утра»! Не до того ему.

Ах, вот оно что! Все ясно, Сибиэс в нетях, Д. сейчас главный… Вот и решился Гнус на этом главном покататься. И не только на нём.

 

…«Мы» от «них» зависим. «Мы» — это, как я понимаю, мы, «они» же — Гнус и компания. Итак, «мы» от «них» зависим, и никуда от этого не деться, посему «мы» должны идти «им», Гнусу с компанией, навстречу.

А идти навстречу в данном случае — это отдать «им» в рабство Славу и Володю, дабы помочь Гнусу строить какой-то сарай, выгрузить вещи из склада, где рухнула крыша, и в слесарне опять же… Правда, не пожизненно, «они» согласны удовлетвориться и тремя днями. Впрочем, эти три дня Д. будет рад видеть нас с Борисом у себя на участке…7

 

Пока Сибиэс был в силе, Гнус себе такого не позволял. Между прочим, наши ребята работают даже не за питание — бесплатно. Своим-то «они» платят!

Ещё год назад я бы, пожалуй, поспорил, намекнул на то, что и у Д. на раскопе есть люди. Да и не мешало бы заглянуть в сараи — а нет ли там лишних? Но теперь не стану. Бессмысленно, Д. и нас с Борисом, будь его воля, послал бы в рабство к Гнусу или ещё куда подальше. Значит, быть по сему, хотя три дня — это до субботы, и, стало быть, неделя пропала…

Ах, не совсем пропала? Будем работать в воскресенье? Хорошо, душа поёт!

На Володю со Славой жалко смотреть. Перспектива работать на здешнем складе или в допотопной слесарне их отчего-то не радует. Увы, тут я не волен. Тут волен Д.

Итак, я не спорю. Бессмысленность этого занятия — лишь одна причина. Есть и вторая — с Чёрным Виктором я созвонился ещё несколько дней назад, и если телеграмма уже пришла…

Совпадение? Странное совпадение, словно кто-то выталкивает меня из Херсонеса…

Ну чего, Борис? Поспим часок, а там…

Дневник археологических раскопок Портового района Херсонеса. 1990 г.

Лист 16.

…Работы не велись…

Рабочая тетрадь. с. 19-20.

…Продолжение опытов c компасом.

С 11:00 по 12:30 провели контрольные замеры на трёх объектах:

1. «Базилика в Базилике».

2. Базилика у колокола.

3. Крипта.

Погода жаркая, ветра нет, освещение яркое. Для дальнейших опытов на каждом объекте обозначили репер с помощью меченых камней, указывающий на N.

Результат:

«Контур» тот же, однако отклонение несколько выросло (на 2-3 градуса). Это в пределах погрешности, однако рост можно было проследить на всех объектах. Причины пока неясны. Борис предполагает, что это связано с усилением действия магнитной аномалии.