…Сумерки над Хергородом. В кустах опять сходит с ума цикада, вдали гулко бьёт колокол под ударом очередного булыжника, над крышей один за другим проносятся ушастые нетопыри. Источник мёртв и тих… Идти никуда не хочется, да и, признаться, некуда. А ведь пол-экспедиции уже позади, даже не верится!
Лука немного пришёл в себя. Рюкзак снова покоится под лежаком, а тюлень, близоруко моргая, что-то быстро записывает на бумаге — не иначе стихи кропает…
А всё-таки не так что-то! Маздон, Лука… Кто следующий?
Борис, не увлекайся! Сначала землю выбрось, а уж потом киркуй дальше. Накурил, прости господи! Слава, опять опаздываете!.. В ящик, Борис, всё кидай в ящик, потом разберёмся…
Солнце уже припекает вовсю, и мы оставляем на себе только плавки. Все, кроме Володи, тот не переносит солнечных лучей и в самую лютую жару не снимает брюк и рубашки. У бедняги сегодня опять неважно с головой. Ладно, Володя, идите, посидите пока в теньке. Мы тут сами управимся. Борис, давай кайло — разомнусь…
…Раззудись, плечо, размахнись, рука! Кайлом, белым остриём — с размаху, от всей дури, со всей радости. Бей, бей, бей, круши, лупи, как когда-то, как прежде, как всегда…
Дневник археологических раскопок Портового района Херсонеса. 1990 г.
Верно, Слава, водичка уже близко, но пару штыков мы ещё снимем. Да, мокро. Мокро и противно. И поэтому нечего надевать вьетнамки, когда идёте на работу! Увидел бы вас Старый Кадей… Во-во, Борис, а то и киркой бы огрел. Это у него просто-запросто. Ты чего это вздумал в раскопе курить? Да кури, кури, какие уж тут приметы!
Пора бы и Сибиэсу появиться.
Дневник археологических раскопок Портового района Херсонеса. 1990 г.
Сибиэс приходит уже под самую завязку. Сперва он долго обсуждает с Д. какие-то оргвопросы. Я не вмешиваюсь. Год назад все подобное приходилось решать мне, пусть теперь Д. потеет! Стеночка может ещё чуток подождать. Больше ждала. А что я всё-таки расскажу вождю?
Приветствую, приветствую. Ну, как здоровье? Эк тебя!.. С чего бы это твоей печени шалить?..
Слава, не сидите на стенке! А потому, что бережёного бог бережёт. На что Кадей был старым волком — и то на моих глазах со стенки вертанулся, хорошо, что на кого-тo свалился, а не на камень…