Прикинув, что кактусы — дети пустынь, переведя соответствующие главы из немецких книг, я принялся составлять смесь из глины с песком и камнем, причем суглинок, не раздумывая долго, брал прямо из огорода на своей даче, а песок также поблизости на дороге, намытый весенним ручьем. Земля получилась тяжелая и после первых же поливок сделалась в горшках наподобие бетона. Кактусы тут росли немногим лучше, чем в черноземе, и также вдруг оказывались без корней. Тогда, начитавшись новых книг, я пришел к выводу, что лучшей будет земля с горных склонов (ведь большинство кактусов растет на высокогорьях, на глинистых осыпях и камешниках) — прикинул, где могу достать именно такую землю.
Дело было в мае, и, захватив рюкзак и портфели (не тащить же землю в ведре), мы с женой отправились на электричке за город к одной хорошо нам известной горушке, где были как раз такие склоны и осыпи. На горке этой мы бывали часто, выкапывали лесные цветы для своего сада и почему-то оба уверовали, что лучшая земля именно там. Какое буйное, иначе не скажешь, и словно бы хмельное разнотравье вымахивало на той горке, похожей на холм! Ноги с трудом продирались сквозь это цветение, путались в зарослях цветных горошков и чины, луговой и лесной герани, саранок, еще не набравших цвет, но уже достаточно высоких, и просто «травы», злаковников и осок. Держа в уме картины настоящего и будущего цветения этого холма, мы набрали глинистой, каменистой слегка и как будто жирноватой земли, отчасти напоминающей ту, в какой живут мелкие красные и коричневые земляные муравьи. Муравьев здесь действительно было пропасть, под каждым камнем и просто так, больших и малых, бескрылых и крылатых. То и дело жена жаловалась, что ее укусили, но лопата за лопатой мы набивали рюкзаки и вот шли, сгибаясь под их тяжестью, как это пишут в школьных сочинениях, усталые, но довольные и почти счастливые. Нам казалось, что теперь-то земля будет «та самая», и в шутку мы назвали ее американской.
Читатель проницательный, вероятно, усмехнулся и оказался прав, — и «американская» земля не дала никаких результатов: кактусы в ней, посаженные по всем правилам, по рекомендациям из книги В. Хаге, росли не лучше, чем в огородном суглинке. Да что же это такое? Какую землю им надо! Может, один гольный песок? Кактусы в нем вроде бы не теряли корней, но роста заметного тоже не было. Долго я мог бы еще повествовать о неудачах, разочарованиях, огорчениях, погибших кактусах, ибо мы и добавляли в землю известь, и принимались удобрять, и вносили «битую штукатурку» (старую), как рекомендовалось, и поливали коровяком, и птичьим пометом, и микроудобрениями. Ничего не помогало. Кактусы росли плохо, «стояли», гибли, чернели, обращались в пустую скорлупу. И это даже в просеянной, проницаемой песчано-глинисто-листово-дерновой, составленной по всем правилам... Причины, оказывается, крылись вовсе не в земле или по крайней мере лишь отчасти в ней.
Все эти выводы я делаю уже сейчас, после горького, десятилетие длившегося опыта. В ходе этого невольного эксперимента я накрепко убедился, что земля не самое главное в выращивании кактусов. Для их здорового роста нужен комплекс условий, и прежде всего отсутствие вредителей, полноценный свет, мягкая вода, влажность воздуха, правильный сезонный режим содержания. Понял я также, что кактусы, выросшие в разных почвенно-климатических зонах (пустыня, горы, саванна, лес), нельзя содержать в одинаковых условиях, как нельзя содержать одинаково и кактусы из разных концов огромного континента Америки.