Созвездие злобных псов

До самых сумерек Матвей ходил задумчивым, пытаясь понять, что нашло на его пса. Дана, каким-то неизвестным женским чутьём угадав, что с ним что-то не так, старалась не приставать к другу с вопросами, хотя любопытство буквально разъедало девушку, словно кислота. А когда Рой, войдя в дом, куда-то увёл Матвея, окончательно растерялась. Такого ещё не было. Потом она удивилась ещё больше. Вскоре проводник вернулся один и, присев на ступеньку крыльца, закурил.

– Что случилось? – не удержавшись, спросила Дана, присаживаясь рядом с ним.

– Ройка новый фокус отмочил. Решил стать полудиким зверем. На охоту отправился, – ответил Матвей, разводя руками.

– Зачем? Его плохо кормят? – не поняла Дана.

– Тут дело не в кормёжке, – покачал головой Матвей. – Он пытался мне объяснить, но ему не хватает абстрактных понятий. Это, похоже, как-то связано с жизненной энергией. Он сказал, что охота даст ему силы, которые позволят нам жить дальше. Вот теперь сижу и думаю, он это придумал, чтобы просто одному по лесу побегать, или в этом действительно есть какой-то смысл? Если хотел просто погулять, мог так бы и сказать. Не щенок, не заблудится. А если это правда, то откуда он мог всё это узнать? Чёрт, я с этими загадками с ума сойду.

– А ведь в этом есть смысл, – задумчиво ответила Дана.

– Поделись, – устало попросил Матвей.

– В литературе часто описывалось, как не то что люди, а даже охотничьи собаки возвращались с охоты словно обновлённые. Заряженные энергией.

– Думаешь, сработала память предков? – с интересом спросил Матвей. – Возможно. Очень возможно. Но с другой стороны, эта порода много лет подряд живёт рядом с людьми. И для охоты их не использовали. Для охраны, для боя, для собачьих боёв, да. Но для охоты практически никогда.

– Выходит, нужные навыки у него всё равно есть, – развела руками девушка.

– В том, что он справится практически с любым противником, я даже не сомневаюсь, – отмахнулся Матвей. – Вопрос не в этом.

– А в чём? – удивилась Дана.

– Он решил создать свою семью. Хочет, чтобы я нашёл ему подходящую суку и позволил кормить её и щенков охотой. Как волки в лесу. Он собирается учить их.

– Чему и зачем?

– Всему, что умеет сам. А вот зачем, я так и не понял, – растерянно улыбнулся проводник.

– И что ты обо всём этом думаешь?

– Я?! Честно говоря, со всей этой историей мне хочется сесть на пол и начать хихикать или пойти по деревне, с телеграфными столбами здороваться, – фыркнул Матвей, сам не зная, как реагировать на всё происходящее.

– Так, погоди хихикать и без штанов разгуливать, – осадила его Дана. – Давай посмотрим, что у него получится, а потом будем решать, у кого крыша поехала.

– И рад бы, да боюсь, этот паршивец умудрится всё по-своему сделать.

– И что? Чем плохо? Хочется ему по лесу носиться? Пусть носится. Может, и вправду здоровья прибавится.

– Тоже верно. Ладно. Поживём, увидим, – кивнул Матвей, украдкой поглядывая на часы.

Роя не было уже полтора часа. В первый раз за несколько лет он оставался один так долго. Но к собственному удивлению, Матвей не чувствовал себя одиноким. Несмотря на расстояние, Рой словно находился где-то рядом. Во всяком случае, его незримое присутствие проводник продолжал ощущать частью своего сознания. И несмотря на всё-то же расстояние, настроение у проводника заметно улучшилось.

А в половине второго ночи Матвей вдруг услышал зов. Рой хотел, чтобы проводник встретил его у КПП. Быстро проверив пистолет, проводник выскочил из дома и почти бегом кинулся к воротам. Увидев его, дежурившая смена ополченцев только удивлённо переглянулась. А когда на освещённую перед воротами площадку вышел Рой, тащивший на себе целую косулю, их удивление переросло в настоящий шок.

Для переноски добычи пёс использовал волчий приём. Ухватив косулю за шею, он умудрился подлезть под неё и волок добычу на собственной спине. Благо силы собственных шеи и лап было более чем достаточно. Пройдя через почтительно распахнутую калитку, пёс решительно направился к дому, не позволяя Матвею помочь себе.

Ждавшая их на крыльце Дана только удивлённо присвистнула, увидев эту процессию. Бросив косулю у её ног, Рой подошёл к своей миске и, от души напившись, повернулся к проводнику. В этот момент Матвей вдруг понял, что пёс снова оказался прав. Свет на крыльце освещал собаку, стоявшую в классической, ринговой, или как принято говорить у кинологов, аллертной стойке. Гордо выпрямившись, передние лапы на одной линии, задние чуть расставлены, уши настороженно приподняты, а короткий обрубок хвоста воинственно задран.

Именно так фотографируют и изображают породистых собак в пособиях по дрессуре и обучению. Рой стоял, не сводя взгляда со своего человека, а Матвей откровенно любовался своей собакой. Он словно по самый кончик носа был налит силой и энергией. Наконец, не удержавшись, Матвей хлопнул себя ладонями по бёдрам, негромко сказав:

– Иди сюда, балбес лопоухий.