Спасение мстителя (ЛП)

Откровенно доминирующая и властная натура Винсента Романи не выдержит такой тип женщины, каким Ника поклялась стать, оказавшись на свободе. Поэтому, как она постоянно твердила себе, он был не для нее.

Не важно, насколько сексуальным героем он предстал, когда несколько недель назад ворвался в город вместе с несколькими другими членами группировки Габриэля. Он полностью контролировал ситуацию, созданную Стефано. И эта уверенность так привлекала Нику.

Герой. Крайне притягательный. Так она охарактеризовала его в день, когда Ева покинула Сиэтл. Ника вернулась в квартиру Кевина после ночи в «Кроун Джевел» с братом. Родным братом, ради всего святого! Причины отсутствия ничего не значили для Кевина. Его не волновало, что Еву чуть не убили. Он был взбешен после целой ночи ожидания, и к тому времени, когда, наконец, отпустил ее в ванную, за пределы своей досягаемости, Ника едва дышала от боли. Кевин наносил удары по тем же местам, по которым бил всего несколько дней назад, и его это не смущало. Ника была в ужасе от его жестокости. Смывая изо рта металлический привкус крови, прижимая дрожащими руками холодное полотенце к избитым ребрам, она всей душой мечтала, чтобы в дверь ворвался Винсент и уничтожил мерзавца, за которого ей пришлось выйти замуж.

Слава Богу, Ева и Калеб в ту же ночь улетели в Нью-Йорк и никто не видел ее. Она бы не смогла фальшиво улыбаться и притворяться во время случайных объятий с подругой. Не в этот раз.

С усталым вздохом она собрала волосы назад и закрепила копну ярких золотисто-рыжих прядей резинкой, которую всегда носила на запястье. Она бы многое отдала, чтобы заснуть и год не просыпаться.

— Ты готова?

Тревога вспышкой поразила ее, словно удар током от оголенного провода. Ника уронила руки от спутанной прически и не подняла взгляд. Ей нужно быть умной. Если садист заподозрит, что она ждет этой поездки, то посадит ее под замок. Кивнет на чемодан, велит его разобрать — и она ни черта не сможет с этим сделать. Сколько еще тогда придется ждать возможности найти эту проклятую флэшку?

Краем глаза она видела его в дверном проеме — темная аура, редеющие черные волосы зачесаны назад, прищуренные карие глаза сосредоточены на ней. Руки скрещены на груди, ноги расставлены... словно он стоял здесь уже некоторое время. Наблюдал, как она думала о Винсенте.

Боже, она надеялась, что это не так. Это слишком личное.

И опасное.

Если Кевин решит, что она сидела и мечтала о другом мужчине, Нике даже думать не хотелось о том, что он с ней сделает.

Она прокашлялась и проконтролировала, чтобы лицо абсолютно ничего не выражало, прежде чем поднять голову и обернуться.

— Я только закончила собираться.

— О чем ты только что думала?

Твоей. Смерти.

— Я решала, что надеть вечером, так как по приезду сразу переоденусь в платье, которое Ева для меня приготовила. У меня одежда либо для межсезонья, либо для офиса. — Офиса, которого у нее больше нет. Из-за того состояния, до которого периодически доводил ее Кевин, Нике пришлось бы так часто пропускать работу, что в конце концов она решила оставить место бухгалтера. Думая наперед, желая в будущем получить хорошие рекомендации, она ушла сразу после Рождества, и Кевин был доволен, сказав, что они обойдутся без ее зарплаты. Но они не обходились, если судить по паре двадцаток, которые он кидал ей перед походом в супермаркет.

— Что, черт подери, означает межсезонные?

— Это зимние платья. — Что, в принципе, неплохо, по крайней мере, там длинные рукава, и они полностью скрывают тело. Она уже упаковала одно из своих шелковых платьев на случай, если платье подружки невесты окажется без рукавов или, упаси Боже, с открытой спиной. Она молилась, чтобы этого не произошло, потому что тогда придется от него отказаться. И как ей объяснить такое, не показав синяки от побоев?

— Так выбери любое и заканчивай, пока не передумал везти тебя на это посмешище.

В груди закипел гнев, но Ника усмирила его. Подошла к шкафу и достала золотое атласное платье, которое купила пару лет назад во время поездки в Нью-Йорк. Они с Калебом ездили навестить Еву на первом курсе Университета Колумбия.

Сложив платье, в котором бы она выглядела как человек, не умеющий одеваться по погоде, в пакет, она поставила его на чемодан. Завернув в кусок ткани пару золотых сережек и браслет, принадлежавшие ее матери, Ника засунула их под замок в ручную кладь. Туфли уже были упакованы.

Все время спина находилась в таком напряжении, что удивительно, что Ника вообще могла двигаться. Кевин подозрительно притих. Слишком сосредоточился на ней. Больше обычного.

Мог ли он догадаться? Узнать каким-нибудь образом о ее поцелуе с Винсентом? Ее самый большой страх.

— Ты с нетерпением ждешь свадьбы или что-то еще? — Он произнес «свадьба», как обычный человек сказал бы «массовое убийство».

Пожав плечами и насколько возможно изгнав из голоса все эмоции, Ника ответила: