Спаси меня

Нимфадора, наконец, посмотрела на блондина. Ее взгляд был полон любопытства, и она решилась удовлетворить его.

- Драко. Ты на какое-то время выпал из поля зрения, дорогой кузен. Рада снова видеть тебя, да еще среди приличных людей, но тебе надо больше кушать, уж больно ты худой. Как тебе жилось?

Малфой отвечал осторожно. Неважно, что она был его кузиной - авроры не относились к числу любимых им людей.

- Я чуть было не умер… причем, несколько раз, но выкарабкался. Гарри и Молли хорошо меня подлатали. Месяц назад ты бы меня не узнала. Но сейчас все наладилось, особенно по сравнению с тем, что было. Для меня было бы лучше, если бы я попал в плен к великану, страдающему метеоризмом. Никто, кроме Молли и Гарри не помог мне.

Нимфадора Тонкс пристально смотрела на кузена. Это был взгляд аврора, не упускающего ничего, замечающего все, до малейшей детали. В Драко появилась ранимость, которой она не помнила. Заносчивость исчезла, но появилась какая-то горечь. Блондин был не просто худее, чем несколько лет назад, в нем произошли гораздо большие изменения за то время, что она его не видела. Тонкс решила, что юноша начал новую жизнь, а уж коли он был с Гарри, то, стало быть, изменился к лучшему. Возможно, Драко заслужил, чтобы ему выпал счастливый случай.

- Да. Гм… похоже, ты двигаешься в правильном направлении, кузен. Держись Гарри и он направит тебя на путь истинный.

Драко усмехнулся над скрытой иронией этого замечания, бросая взгляд на Поттера.

- Я бы не возражал.

От этого намека, Гарри покраснел и закашлялся, приходя в себя.

- Гм… ммм. Значит… этот рейд был неудачным? Мне говорили, что все это случилось из-за комплексных охранных чар. Я чертовски рад, что ты осталась жива.

- Тут ты совершенно прав! Я тоже чертовски рада, что осталась жива! Должно быть Морриган целую неделю возводил эту гребаную защиту. Заклинания были так сложно переплетены, как морские узлы, завязанные пьяным моряком. На его убежище была наложена защита, не позволявшая применить антиаппарационные чары, и мы старались снять ее как можно тише, но не заметили еще одни защитные чары и сработал сигнал тревоги. Он сразу же выскочил из хибары с палочкой в руках, а я все еще возилась с заклинанием. Так что я выбыла из игры в первые же секунды. Очнулась уже здесь, рядом был Ремус, который возился со мной, как наседка. Он сказал, что Морригана схватили живым. Пинкни обездвижил его Оглушающим. Наконец-то, эта сволочь больше не будет разгуливать на свободе. Его место в Азкабане и не меньше чем пожизненно. Такие типы не получают от Визенгамота меньший срок.

Гарри кивнул, соглашаясь с ней. Это была истинная правда, когда удавалось поймать кого-то из особо опасных Пожирателей Смерти, приговор всегда был суровым, поощряя Аврорат заниматься поисками преступников, и уже было несколько человек, получивших пожизненный срок.

Драко нервничал, слушая, как персонал ходит по коридору, поэтому Гарри прекратил пустую болтовню и стал закругляться, уверив Тонкс, что он волнуется за нее и хотел бы встретиться с ней и Ремусом как только у них будет свободное время. Им пора было уходить и сделать еще одно дело, ради которого они сюда пришли. Драко надо было увидеться с матерью.

Глава 37. Горькие истины.

Нарцисса Малфой лежала под накрахмаленной больничной простыней неподвижная, тихая и бледная, как призрак. Она не двигалась, не открывала глаз, не говорила. Ее тело было повреждено слишком сильно, чтобы можно было вылечить, но вред, нанесенный ее психике, даже невозможно было представить. Темный Лорд со знанием дела накладывал свой любимый Круциатус на разочаровавших его последователей. У Нарциссы не было метки, но ее все равно схватили сразу же после того, как Драко с треском провалил задание убить Дамблдора, и когда юношу не нашли, Темный Лорд выместил весь свой гнев на ней. Остатки ее разума были так глубоко спрятаны в подсознании, что его невозможно было вернуть никаким заклинанием. С тех пор прошло уже два года, а в ее состоянии ничего не изменилось.

Драко тихо сидел рядом с кроватью, пока Гарри накладывал на дверь защитные чары, чтобы персонал не помешал им. Мать Драко совсем не была похожа на ту женщину, которую он видел в детстве. Сейчас в ней не было ни утонченности, ни грации, ни холодного высокомерия. Нарцисса Малфой стала болезненно худой - она ничего не ела, и ее жизнь поддерживали заклинаниями и зельями; ее волосы, заплетенные в косы, поредели и потускнели - персонал клиники мог обеспечить лишь самый элементарный уход за ними. А еще Гарри отметил жуткую бледность, но этого и следовало ожидать, ведь Нарцисса целых два года не двигалась, и не была на свежем воздухе. Изменения в ее облике потрясли Драко.

Поттер молча смотрел, как тот держал в ладонях безвольную руку матери, и ему отчаянно хотелось, чтобы до Драко можно было дотронуться. Он подумал, что Малфой сполна заплатил за свое исправление, и что ему было бы очень больно остаться одному в такую минуту.