Спаси моего сына

— Не нагулялась еще? Или ты специально проблемы себе ищешь? Силой я тебя удерживать не стану, к батарее приковывать тоже не буду, но если ты соберешься уйти — сделаешь это в одиночку. Пацана я тебе не отдам.

Алена мгновенно меняется в лице. Вообще, будет обидно, если имя окажется фальшивым, потому что я уже привык так ее называть.

Переведя взгляд с меня на Давида, ледышка срывается с места вперед и едва ли не летит вперед носом, запутавшись в собственных ногах. Я успеваю перекрыть ей путь, и голубоглазка на всех порах врезается в меня.

Вроде худая, а силы в ней… Прет как танк.

Она молотит меня кулаками куда придется, один раз даже попадает по скуле. Сама только пугается и кривится от боли, удар-то у нее не поставлен, отдачей прилетело по костяшкам.

— Уймись, Ален. Ребенка своего напугаешь только, — пытаюсь вразумить ее.

Но, судя по взгляду в полном расфокусе, у ледышки снова истерика. Только на этот раз прям на все сто процентов, она себя вообще не контролирует. Я и не уверен, что она меня видит. Скорее у нее перед глазами сейчас какой-то пытающийся отнять сына монстр из преисподней. Надеюсь, хвоста у меня нет, это вот совсем перебор уже будет.

Мне на ум приходит только один способ, как успокоить Алену. И я собираюсь им воспользоваться.

Глава 6

В душе под ледяными струями Аленка превращается в какого-то мокрого злющего хорька. Если б ледышка обладала возможностью испепелять на месте, от меня вообще ничего не осталось бы.

Я удерживаю ее одной рукой, во второй у меня лейка, из которой я продолжаю поливать голубоглазку. Она вопит и фыркает на меня, отплевывается от воды, продолжив барахтаться и вцепляясь мне в руку ногтями.

А хорьки кусаются вообще? Мне кажется, я скоро смогу проверить это на своей шкуре.

— Все? Больше не будешь кидаться на людей? — вполне спокойно спрашиваю, пока Алена продолжает шипеть в мою сторону.

— Х-х-холодно…

Я прищуриваюсь и разглядываю голубоглазку с особым пристрастием. Уловка? Или нет? Замечаю, что зубы у нее действительно стучат, и тут же быстрым рывком включаю горячую воду. Поливаю Алену, но на этот раз стараюсь действовать аккуратно, чтобы ничего лишнего не попало ей в рот и огромные глаза, которыми ледышка на меня уставилась.

— Все в порядке? — спрашиваю, когда Аленушку начинает потряхивать.

— Д-да… Выключите воду, пожалуйста.

Желание голубоглазки я исполняю. Срываю с перекладины большое полотенце и заворачиваю в него ее дрожащее тельце. Беру на руки, чтобы она не расшибла себе колени, хлопнувшись на мокрой плитке, и осознаю, что Алена вообще ничего не весит. У меня рабочий вес на легкую тренировку в тренажерке куда больше.

— Ты от природы такая худая или голодаешь? — одни глазом я поглядываю в комнату на Давида.

Спокойный у ледышки пацан, лежит себе и с четками играет. И вообще ничего малого больше не интересует.

— От природы, — уже без вибрации в голосе отвечает Алена. — У меня даже живота, когда я Давида носила, до последнего видно не было, — поспешно добавляет она.

— Убедилась, что я тебе ничего плохого не сделаю? Если б хотел, выставил бы за дверь, а не запихнул бы в душ.

Аленка только сильнее кутается в полотенце и пытается одним его концом промокнуть волосы, с которых теперь прилично так капает.

— Принесу тебе сейчас что-нибудь еще. Промерзнешь вся, пока футболка высохнет.

На этот раз я из гардеробной достаю кофту с длинным рукавом. В ней голубоглазке будет теплее. Да и материал гораздо плотнее, никаких тебе лишних провокаций в случае чего.

Пока я ходил за новой одеждой для Алены, она успела прошмыгнуть в комнату и теперь, как наседка, кудахчет над Давидом. А малой по-прежнему в своей спокойной прострации, никакого внимания не обращает на перепуганную мать.

— Переоденься, Ален.

— Спасибо.

Ситуация повторяется. После ванной, где Алена меняет мокрую футболку на теплую кофту, она опять стоит передо мной, переминаясь с ноги на ногу. Но теперь хотя бы у нее в глазах нет желания расцарапать мне рожу в попытке отбить Давида.

По-моему, у кого-то начался откат. Через полчаса совсем в свое нормальное состояние вернется и сможет мыслить здраво. Если, конечно, у нее не было никаких проблем с этим до дорожной ситуации.

Я перевожу взгляд на Давида, малой начинает активно зевать и морщить нос. А в следующую секунду мой девственно неприкосновенный дом проходит инициацию детским плачем.

Да, такого эти стены еще не слышали. Обычно у меня тут раздаются звуки иного характера. Женские, в основном.

— Чего это он? — поднимаю с пола четки, которые Давид отшвырнул от себя.

— Спать хочет.

— У меня подушек много, давай тогда их по краям, чтобы он во сне никуда не уполз.

Пока Алена укачивает своего сына, я сооружаю импровизированную крепость для него на всякий случай в самом центре кровати. В конце концов, спальное место у меня не одно, так что на полу ночевать никому не придется.

Хорошим решением было покупать всю мягкую мебель с ортопедическим уклоном. Завтра я определенно скажу себе спасибо за это ни один раз.