Спасите меня, Кацураги-сан! Том 4

— Кацураги-сан, задумайтесь, какие побочки могут быть у этого препарата. Что, если он заблокирует деление не только опухолевых клеток, но и здоровых? Или вызовет мутации ДНК в совершенно непредсказуемых участках. Мы совершаем преступление. Эти испытания… Они должны были предоставить нам больше информации.

— Мы можем потребовать, чтобы они выдали терапевтам механизм действия, — предложил я. — Это единственное, что мы можем сделать. Я попрошу Кондо Кагари, чтобы он поддержал нас в этом запросе. Принесём главному врачу заявление с нашими подписями.

— Да, хорошая идея, Кацураги-сан, — кивнул Куренай Цукаса, и, не попрощавшись, прошёл мимо меня.

Мужчина не вписался в дверной проём, ударился боком о косяк, после чего, пошатываясь, пошагал дальше. Похоже, он уже не на шутку довёл себя переживаниями об этих исследованиях. И я могу его понять. «Онкокура» — это огромная загадка. И она может таить в себе как спасение для всего мира, так и колоссальную опасность.

Я решил временно отстраниться от этих мыслей и прошёл в терапевтическое отделение. Накадзима Хидеки уже стоял в коридоре. Старик встретил меня с хитрой ухмылкой.

— Готовы, Кацураги-сан? — спросил он.

— Разумеется, — кивнул я.

— Тогда приступим к экзамену. Если пройдёте — в ближайшее время вас вызовут в «Хиджиката-Медикал» для окончательной аттестации. Но учтите, у вас всего одна попытка. Я не дам вам поблажек, даже несмотря на то, что глубоко вас уважаю.

— Мне не нужны поблажки, — ответил я. — Я уверен в своих силах.

— Тогда приступим, — улыбнулся он и повёл меня в первую палату.

Глава 11

— Я подготовил для вас трёх пациентов, Кацураги-сан, — сообщил Накадзима Хидеки. — Итого вам предстоит пройти три блока. Один пациент с сердечно-сосудистой патологией, один с лёгочной, и один с заболеванием пищеварительного тракта. Ваша задача — поставить диагноз и рассказать мне дальнейшую тактику ведения каждого пациента. Ошибок допустить нельзя, должна быть предельная точность.

— Анализами и историями болезней я смогу пользоваться? — уточнил я.

— По правилам экзамена — да, разумеется, но я хочу следить за ходом ваших мыслей, — ответил Накадзима. — Поэтому озвучивайте в процессе осмотра, какие делаете выводы.

Я кивнул, и мы прошли к первой койке. На ней лежал мужчина лет пятидесяти. На первый взгляд, никаких отклонений по его внешнему виду. Никаких отёков, сыпей и прочего. Значит, нужно сразу приступать к «анализу».

Я начал осматривать его тело, предварительно задав вопрос:

— Расскажите, что вас беспокоит?

— В основном боль в области сердца.

— Как вы можете её характеризовать? Тупая или острая? Какова её продолжительность? — поинтересовался я.

— Когда как, Кацураги-сан, — ответил пациент, прочитав фамилию на моём бейдже. — Иногда боли и вовсе нет, а вместо неё появляется чувство давления или стеснения в груди. А иногда возникает острая, я бы даже сказал горячая боль. И как бы… Отдаёт в левую руку, лопатку, шею. Через всю левую сторону тела проходит. И длится такой приступ тоже, как повезёт. Иногда минуты две, и иногда и двадцать.

Ага. Классическая картина ишемической болезни сердца, а точнее — стенокардии. Достаточно посмотреть ЭКГ, чтобы поставить этот диагноз. Но я попробую докопаться до истины за счёт одних только вопросов. Хочу лишний раз взглянуть на удивлённое лицо Накадзимы Хидеки.

— Как часто возникает боль? — продолжил расспрос я. — И скажите, пожалуйста, какую нагрузку вам нужно совершить, чтобы боль появилась.

— А никакую, Кацураги-сан! — заявил пациент. — Она возникает на фоне, казалось бы, полного здоровья. В покое. Часто, когда я сплю. И приступы могут беспокоить либо каждый день, либо с периодами затишья. То есть — исчезают на неделю, или даже месяц. Вот сегодня с утра меня эта боль крепко прижала. Пришлось даже скорую вызывать.

Боль в покое — это совсем нестандартный признак. Обычная стенокардия себя так не проявляет.

Стоп, вот оно что… А ведь Накадзима Хидеки не сказал, что передо мной пациент с сердечно-сосудистой патологией. Точно так же себя может проявлять грыжа пищеводного отверстия диафрагмы или другие воспалительные заболевания в грудной клетке. Решил подловить меня, старик? Неплохо-неплохо.

Но от «анализа» ничего не скроется.

— И последний вопрос, — произнёс я. — Есть ли другие симптомы, которые вы, возможно, даже никак не связываете с этой болью?

— Хм, — задумался пациент. — Да, пожалуй. В момент приступа меня всё время тошнит. Начинает кружиться голова и сознания будто отступает куда-то на задний план. Что ещё… Ах да, потею сильно. И сердце в такие моменты колотится, как бешеное.

— В данный момент себя хорошо чувствуете? — поинтересовался я.

— Сносно, — кивнул он. — Куда лучше, чем сегодня ночью.

Накадзима Хидека с интересом слушал наш диалог. Я же начал измерять давление и прощупывать пульс, попутно изучая грудную клетку пациента «анализом».