Спаситель Птолемей

Бриаксий прочел гостям гимн в честь Эрота.

Очарованная прекрасной поэзией, Агнесса сейчас же стала подыскивать мелодию. Мелодия как будто сама лилась с её губ. Её напев подхватили флейтистки, и Агнесса, выйдя в центр зала, сопровождала пение выразительным танцем. Все взоры были устремлены на Агнессу. Её, Эвридики, как будто вообще не было в зале.

Птолемей просто не сводил с Агнессы восхищенного взгляда, а когда она закончила пение, воскликнул.

– Когда ты поешь, Агнесса, сильнее благоухают розы, ярче светят звезды, громче поют птицы, возвышеннее становятся люди. Твоя красота и твой голос дарят счастье и радость всем, кто видит и слышит тебя.

И крепко обнял и поцеловал Агнессу на виду у вcex.

Эвридика смотрела на Птолемея и Агнессу, не отводя глаз. Именно на этом пиру она собиралась сказать Птолемею самое тайное и сокровенное… Что у них скоро будет дочь!.. Но Агнесса помешала ей сказать это!..

Сад задыхался от терпкого запаха цветов. Пальмы, кипарисы и высокие тополя охраняли прохладу водоемов с цветущими лотосами. Эвридика спустилась к воде по ступеням широкой лестницы. Но и здесь в тени деревьев, в зеленой тишине сада, её душе не было покоя.

Эвридика прекрасно понимала, что Птолемей просто очарован Агнессой, как красивой молодой женщиной и талантливой певицей. Но всё равно – она соперница, а соперниц Эвридика не признавала никогда. У неё, знатной македонянки, не должно быть никаких соперниц. Она вспомнила разговор с Кассандром накануне его отплытия в Афины.

– Если эта афинянка раздражает тебя, убери её со своей дороги. Запомни, ты из могущественного рода Антипатра.

– А ты, Кассандр, как убираешь тех, кто стоит на твоем пути? – поинтересовалась она тогда у брата.

– Мечом, кинжалом, ядом, смотря по обстоятельствам, – не задумываясь ответил Кассандр.

– Без всякой жалости? Ты не боишься гнева богов?

– Запомни раз и навсегда, сестра, – мы избранные богами. И то, что не дозволено простым смертным, дозволено нам, избранным. Нам дозволено всё…

С поникшей головой и охваченным ненавистью сердцем Эвридика снова поднялась по лестнице и вернулась во дворец. Прильнув лицом к прохладной колонне, заплакала. Из-за того, что не познала счастья любви, из-за того, что не случилось той радости, которая должна была случиться.

– Я убью её, – прошептала Эвридика.

Птолемей этих слов не слышал. А если бы услышал, то понял бы, что Эвридика сделает это. Ведь она была из рода Антипатра, а в этом роду слов на ветер не бросали.

После праздника наступили обычные будни, потребовавшие от Птолемея срочно разобраться в сложной обстановке в Европе и Азии.

Как обычно утром Филокл подробно докладывал Птолемею о пришедших накануне новостях. Они привыкли каждое утро наедине обмениваться мнениями, спорить и находить правильное решение.

Беседы проходили в зале, где Птолемей начал собирать библиотеку. Идея создания крупнейшей в мире библиотеки с каждым днем всё больше и больше захватывала его. И как всегда он опасался, что сложная обстановка в государстве помещает довести до конца начатое любимое дело. Как серьезный политик, Птолемей предпочитал мирное разрешение военных конфликтов и мечтал о наступлении продолжительного периода стабильности, о возрождении независимости Египта.

В ожидании Филокла Птолемей внимательно рассматривал папирусный свиток времен Древнего царства с замысловатыми иероглифами и великолепно сохранившимися рисунками. Египетский жрец Псаметих, подаривший Птолемею для его библиотеки этот бесценный для истории папирус, с очень важным видом сообщил ему, что это справочник, египетской иерархии времен Рамсеса Второго.

– Во главе стоят боги, богини и второстепенные божества, царствующий фараон, его супруга, божественная мать фараона и царские дети, – рассказывал жрец. – Далее следуют судьи и советники, назначенный фараоном первый советник и все сановники, имеющие счастье жить возле солнца.

Птолемей спрятал свиток в футляр, положил его в нишу и стал искать сочинение Геродота. В последнее время он страстно увлекался историей, его интересовали и персы, и Вавилон, и в первую очередь история Египта. Он стоял спиной к двери и не слышал, как вошел Филокл.

– Приветствую тебя, Птолемей. Какие мысли волнуют тебя в это раннее утро?

Услыхав голос своего первого советника и друга, Птолемей обернулся.

– Один из мудрецов древнего Египта написал, что спокойствие страны – в справедливости. Кратко и верно!.. Не так ли? Садись…

– Справедливость же всегда бессмертна, – ответил Филокл, удобно устраиваясь в кресле напротив Птолемея.

В живых и проницательных глазах Филокла сегодня поблескивал какой-то тревожный огонь, и он сразу приступил к делу.

– Антигон собирает силы, чтобы переправиться через Геллеспонт и напасть на Македонию. Македонии грозит серьезная опасность. Птолемей, тебя не тревожит возрастающая военная мощь Антигона?

Птолемей задумался. Он не любил Антигона, но сейчас тот был его союзником. Подумав, он ответил Филоклу, чтобы услышать его мнение о правильности своих воззрений.