Спасла на свою голову

Довольные собой мы вернулись к Вику, пообедали и решили составлять маршрут похода и мою биографию. Вик выдал нам карту, благодаря которой вы выяснили, что идти нам конными где-то месяц. А еще мы выяснили, что мой песик прекрасно ориентируется в картах: он всеми способами показывал, что знает куда идти и нечего тратить время. Теперь мы думали, кто же я такая.

Два часа бурных обсуждений и выяснений привели нас к следующему: зовут меня Хелена Ицвер, я была в составе посольства со Скрытой Стороны[1]. Встретив правителя дружественной страны непосредственно во время нападения, наше посольство ценой жизней практически всего состава, отбило правителя у нападавших. Из троих выживших двое отравились восвояси, чтобы сообщить о результатах и собрать новое посольство, а я осталась, ведомая внезапно вспыхнувшей любовью к повелителю. Я старалась скрывать свои чувства до тех пор, пока не выяснилось, что они взаимны. Повелитель оправился от пережитых ран, мы обвенчались и отправились к нему, чтобы представить меня ко двору. Территориально решили ничего не менять, чтобы в случае чего не попасться.

1.4

Остаток дня прошел в прокрастинации: мы разговаривали ни о чем, игрались с Чуваком и обсуждали наши совместны перспективы, например, не громогласно расставаться, а дать мне остаться у него при дворе и продолжать помогать, пока не надоест.

Следующим утром мы последний раз позавтракали у Вика и отправились в путь. По центральному тракту человеческого королевства мы планировали попасть на не менее центральный тракт территории реввов. Неор постоянно пытался выяснить, как мне удалось так хорошо освоить реввит, если он — первый ревв, с которым я общаюсь «так долго и не по делу». Я не поддавалась.

Я вообще не была уверена, что стоит кому-то рассказывать историю моего происхождения в этом мире. Пока что я держалась версии, что я таки со Скрытой Стороны, из города Аермен — он достаточно далеко для того, чтобы у Неора не возникло желания проверять. Это был самый запад, без того западной страны.

Меня мутило от того, что я лезу в большую политику, хотя и радовало то, что я очень хорошо знаю законы всех местных стран. Для меня, благодаря Року (так я решила про себя называть закинувшую меня сюда сущность), вообще в этом мире никаких тайн не существовало. Каждую ночь в моей рыжей голове копилось все больше и больше знаний. Ежедневные медитации, несомненно, облегчали усвояемость, особенно с учетом того, что знания о местной магии и собственных возможностях проявились первыми, и я медитировала с учетом всех особенностей, но, похоже, стоило выделять на это время дважды в день.

Мне нравилось происходящее вокруг меня, хотя тоска по родителям начинала потихоньку выедать меня. И выплакаться, опять-таки некому.

Чувак подрос еще немножко: утром, одевая на него сбрую, мне пришлось застегнуть еще на две дырки дальше. Сегодня утром его размеры уже были близкими к полутора годовалой собаке. А еще его шерсть потеряла сходство с окрасом кавказской овчарки и начала потихоньку рыжеть. Сегодня утром из моей головы выудилось знание о том, что вертески меняют окрас, чтобы выразить свою принадлежность. Интересно, как же они потомство на свет производят. Сейчас его живот был в радикально-рыжих подпалинах, точно как мои волосы.

Мы спокойно двигались и никого не трогали, когда из-за кустов на тихой и безлюдной части тракта высыпали вооруженные люди в количестве восьми тел. На разбойников они походили мало — оружие не дешевое, доспехи тоже, лица скрыты. Все молчат; я жду атаки. Я ведь говорила, что первые знания, которые мне «вспомнились» — были знания о местной магии и методах ее применения. Так вот, я в себе не сомневалась и ждала повода. Потому что, я не исключаю вероятности, что ждали они не нас, и, соответственно, трогать мне их не зачем.

Зря я так: двое спереди вытащили из карманов оглушающие однозарядные амулеты. Они, наверное, надеялись взять нас без шума и пыли. Не прокатило. Я подняла руку и сложила замысловатую «фигу», одновременно с этим выдохнув короткий активатор заготовленного накануне вечером заклинания. Нападавшие замерли, так и не успев ничего сделать.

— Допрашивать будем или пусть стоят? — Поинтересовалась я.

— А долго простоят? — Вопросом на вопрос ответили мне, восхищенно глядя то на меня, то на неудачников.

— Ну… около пяти суток точно. Потом помрут от жажды. Но и после будут стоять, пока не сгниют. — Навскидку оценила я.

Неор спешился и подошел к ближайшему к нам памятнику. В глазах исследуемого читался страх пополам с непониманием, Неор с интересом потыкал его тело. Смысл заклинания заключался в блокировании нервных стволов в теле заклинаемого. То есть я могу освободить несколько, скажем, чтобы он смог говорить, а могу оставить как есть. Врожденные рефлексы не блокируются, так что, умирать они будут очень медленно.

— Давай хоть выясним — вдруг чего знают.

Неор всех последовательно связал найденными у них же веревками, после этого я освободила всех и они разом рухнули на зады. Теперь они сидели плотным кружком.